«Если нельзя, но очень хочется, то можно». Выпуск №2

Шолом-Алейхем, а дословно – «Мир Вам»,
Его душа и жизненный девиз.
Встает гигант мечты за псевдонимом,
Неугасимый вечный оптимист.

Смеясь, он отводил беду и грозы
И верил, что за далью вековой
Когда-нибудь блуждающие звезды
Сойдутся под Давидовой звездой.

Пусть никогда в Израиле не жил он,
Но здесь его признали земляком.
Ему с любовью в центре Тель-Авива
Построили большой и светлый дом.

А в этом доме в святости музейной
Он и герои книг его живут.
Ему торжественно в день юбилея
Вручили паспорт – теудат-зеут.

Копна волос, у глаз морщинки смеха,
Взгляд мудреца вперед на сотни лет.
При встрече говорим: – Шолом-Алейхем!
Мы наконец-то на родной земле!

Записка

Я верю в святость старины.
Для нас, евреев, много значат
Остатки Храмовой Стены,
Что мы зовём Стеною Плача.

Трепещут и душа и плоть —
Ведь здесь была обитель Бога.
И здесь витал, творил Господь,
Руками эти камни трогал.

И все, чьи помыслы чисты,
Идут сюда с душой открытой.
Приносят просьбы и мечты
В своих записках и молитвах.

Стою, как истинный еврей,
К Стене Святой прижавшись близко.
В расщелине седых камней
Белеет и моя записка.

Не ортодокс я, не фанат,
Но верю в мудрость мирозданья.
Прошу, Великий Адресат,
Исполни и мои желанья!

Владимир Левитан

Родился 10.11.1938 г. в Москве. Образование техническое. Специальность – художник-прикладник. С сентября 1990 г. живет в Израиле, в г. Беер-Шеве.

О четырех поколениях моих сограждан (новелла)

Эту женщину с копной седых, красиво уложенных волос почти ежедневно я вижу в сквере около консерватории.

Слегка отставив некогда поврежденную ногу, она сидит неизменно на одной и той же скамье лицом в сторону центрального проспекта Беер-Шевы.

Уже много лет она приходит на это место. И когда я иду на репетицию в консерваторию, мы обмениваемся с ней легкими поклонами, приветствуя этим друг друга. Иногда около нее я вижу молодого мужчину в форме майора ЦАХАЛа[18]. Он, ласково полуобняв ее и держа ее руку у своих губ, что-то говорит на иврите. Она счастливо улыбается и, отвечая ему, поглаживает его угольно-черные волосы.

И в этот раз, когда как всегда я шел к себе, я увидел ее.

– Зиночка! Сафта шели[19]! Шалом лах[20]! – раздался позади детский восторженный крик.

Обгоняя меня, к «сафте» промчалась девчушка 4–5 лет и с ходу бросилась в широко распахнутые руки женщины.

Зиночка? Какое российско-еврейское имя!

Осыпая ребенка поцелуями, женщина успевала произнести:

– Зиночка, солнышко, шемеш шели[21]!

Опять Зиночка? Кто же из них? Заинтересованный, я остановился в удивлении. Как две капли воды схожих лица повернулись ко мне. Две пары черных, блестящих от счастья глаз глянули на меня.

– Здравствуйте! Знакомьтесь – это моя правнучка Зинаида, или Злата, – произнесла женщина. Впервые за много лет относительного знакомства я услышал ее мелодичный голос. – Присаживайтесь! – пригласила она. – Сейчас подойдет ее папа, мой внук.

И действительно, к нам направлялся знакомый мне черноволосый майор. Не желая мешать счастливой семейной встрече, я извинился и, пожелав им всего хорошего, продолжил свой путь.

Прошло несколько дней. Выходя из консерватории, я вновь увидел ее. Времени у меня было много и я, поздоровавшись, присел рядом.

– Скажите, ведь вас тоже зовут Зина, как и вашу правнучку?

– Вы угадали! Мое имя тоже Зинаида.

– Простите меня за любопытство, – произнес я, – но почему вы уже много лет проводите время здесь, на этой скамье?

– Это длинная история. Если хотите, я расскажу. Сейчас уже можно. Но не здесь. Приходите ко мне. Это рядом. Вот мой телефон…

Записав номер, я попрощался и поехал домой.

В ближайшую субботу я позвонил ей и попросил о встрече. Она согласилась и назвала свой адрес. На мой звонок дверь открыла девушка.