Если роза увянет (СИ)

Я лежал в маленькой спальне, может быть, часы, может быть, дни. Я не знал сколько времени осталось до конца моего проклятого столетия. Я лежал и вспоминал твою улыбку, твои глаза, твой смех. Вспоминал все наши разговоры, и каждое произнесённое тобой слово, казалось мне драгоценностью. Я был ещё полон сил, я мог бы встать, я мог бы в очередной раз попытаться сбежать из очарованного замка. Но я не хотел тратить оставшиеся силы ни на что другое, кроме как мысли о тебе. Они причиняли боль... Душевную боль, которой я так старательно избегал. Но теперь я сделался терпеливым. Боль слишком маленькая цена за возможность любить тебя, и вспоминать о тебе, любимая.

Комментарий к Чудище безобразное *Старинная немецкая песня «Suse, liebe Suse” в моём достаточно вольном переводе. Да... И в описываемом мной сказочном мире между жителями разных стран есть культурные отличия, но нет языковых барьеров. Потому что это всё же сказка.

**Старинная немецкая песня о милом Августине в представлении не нуждается. Перевод мой и на этот раз практически дословный.

***Всё это строки из народных немецких песен.

«Жимолость» – произведение французской средневековой литературы, роман в стихах, сохранился только в фрагментах.

====== Настенька ======

История эта началась с аленького цветочка. Батюшка спрашивал, что привезти нам из дальних стран. Лукерья и Анфиса губы раскатали, попросили себе дары богатые. А я про цветочек ляпнула. Не то чтобы не хотела я сапожек сафьяновых, ларца со сложным узором на крышке или жемчуга для вышивания. Только знала я, чего не подарит отец, всё равно отберут сестрицы старшие. Так что просьба моя была не без хитрости. Хотелось мне сестриц хоть раз с носом оставить. Знала ли я, что из-за моего цветочка батюшка в беду попадёт?

Странствовал батюшка без малого три месяца, да вернулся образом неожиданным. Просто посреди горницы возник. И поведал нам, что довелось ему с пути сбиться и побывать в палатах зачарованных. Не человек в тех палатах властвует, чудище безобразное. И разгневал он это чудище, взяв у него цветочек аленький. Цветочек этот пришлось вернуть, а в наказание за проступок чудище грозило убить батюшку смертью лютой, если не отдаст он этому зверю лесному дивному одну из дочерей своих в вечное услужение.

Лучше бы батюшка Анфиску отдал, подумала я тогда. А то вечно за косу дёргает и дурочкой малоумной величает. Но не так судьба сложилась. Сёстрицы вдвоём на меня ополчились. Мол, из-за того, что я цветочек выпросила, погибает наш любезный батюшка. Я эту кашу заварила, мне и ответ держать. Напугалась я идти к зверю на растерзание, да возразить ничего не посмела. Только спросила, как же мне попасть в места те дивные? Добираться туда сушей иль морем мне? Отвечал мне любезный батюшка: «Об этом тебе беспокоится нечего. Надень на палец перстенёк волшебный и в единый миг перед чудищем окажешься».

Делать нечего, надела я тот перстенёк и оказалась за тридевять земель от сторонушки родимой. Чудище, что батюшку стращало, ко мне отнеслось без строгости. Работы никакой мне не задавал. Ходи по комнатам да в окошки поглядывай. На стол накрывали слуги невидимые, они же и чистоту наводили. Зверь мне на первых порах не показывался, только голос его слышала. Обо мне он однако заботился: наряжал в одежды шёлковые, жемчуга да самоцветы дарил. Не всё мне за сёстрами сарафаны донашивать. Пришёл и мой черёд походить королевишной. Заикнулась я, что скучаю по вышиванию, тем же вечером доставил он мне всё, что потребно для рукоделия. Долго ли коротко ли, стало меня любопытство одолевать. Голос я чудовища слышала, захотелось мне и на лик его поглядеть. Попросила его о том, и показался он мне. На вид зверь-зверем. И страшно, и смешно. Только глаза почти человеческие. Гру-у-стные. Заглянула я в глаза его и сердце сжалось.

Он добрым казался. Не обижал меня никогда. Звал «своей госпожой» и приходил, как позову. Урод-уродом. Сперва меня при виде его всё смех разбирал. А как загляну в глаза его карие, уже смеяться не хочется.

Вспомнился мне как-то батюшка. Задумала я весточку ему послать, что хорошо, мол, всё у меня. Только сказала об этом зверю дивному, он мне навестить родных разрешил. Вернул мне перстенёк волшебный, дескать, пользуйся сколько душа твоя пожелает. Знала бы, что всё так просто окажется, попросила бы раньше. Попрощалась я с моим чудищем, он меня не удерживал. Сказал только что и трёх дней без меня не проживёт. Не поняла я, правду говорит аль обманывает, и домой отправилась.