Если вы не бессмертны

Шевердин неопределенно пожал плечами. Он, явно, гораздо увереннее чувствовал себя, когда задавал вопросы, а не когда отвечал на них.

— Меня всегда удивляло, как можно писать вдвоем, — ушел Шевердин от прямого ответа. — Это что, как Ильф и Петров? Один рукопись сторожит, а другой по редакциям бегает.

— Примерно, — Лена ответила за Иру, которой, собственно, и был задан вопрос, впрочем, касавшийся обеих. — Сначала вдвоем пьем где-нибудь пиво, потом вдвоем садимся у компьютера играть во что-нибудь.

На этот раз, правда, девушки пили отнюдь не пиво, а всего-навсего кофе, но Вадим не обратил на это несоответствие слов и дела никакого внимания.

— А сейчас о чем пишете? — продолжал он допытываться.

— Попробуй угадай! — продолжала дразнить его Ира.

Шевердин все меньше был похож на самого себя.

Рассеянно улыбаясь, он предположил:

— Ну, наверное, о сегодняшней пресс-конференции.

— Вадим, ты случайно не ясновидящий? — Ира засмеялась, довольная тем, что Шевердин, который обычно не замечает никого и ничего вокруг, кроме, разумеется, тех, кто попадает в объектив телекамеры «ТЕМПа», как загипнотизированный, не отрывает от нее взгляд.

Шевердин тоже засмеялся. Без видимой радости, даже с досадой. Наверное. уже успел пожалеть о том, что потерял свое обычное лицо.

— Ну а вы, мадам, о чем пишете? — обратился Шевердин к Инге с неискренним интересом, видимо, только для того, чтобы наглядно продемонстрировать Ире: свет клином на ней не сошелся.

— Мадмуазель, — поправила Инга. — Кстати, меня зовут Инга.

— Очень приятно, — кивнул Шевердин, но назвать свое имя, хотя бы на всякий случай, посчитал лишним.

Тем не менее, вопрос Шевердина был весьма кстати. Как раз об этом Инга хотела с ним поговорить.

— А пишу я об убийстве экстрасенса.

— Об убийстве? — на высоком с залысинами лбу Шевердина отчетливо обозначились горизонтальные складки. — Ты имеешь в виду самоубийство того… сумасшедшего.

— О покойниках или хорошо или никак, — заступилась за Аникшина Аня.

Реплика Ани осталась висеть в воздухе.

— Думаешь, это самоубийство? — насторожилась Инга.

Шевердин равнодушно пожал плечами:

— А что тут думать? Кому нужен этот… — Шевердин по-видимому хотел повторить «придурок», но поймав Анин осуждающий взгляд, проглотил чуть было не сорвавшееся с языка слово, — убивать его?

Инга разочарованно улыбнулась. Да, скорее всего Шевердин уже и думать забыл о так нелепо оборвавшемся странном шоу, ведь столько всего интересного происходит каждый день.

— Ну мало ли… - повела плечом Инга, не равнодушно, как Шевердин, а, скорее, раздосадовано. — Может быть, даже девушка, с которой он приехал…

Шевердин сморщил лоб.

— Такая, с афрокосичками, — напомнила Инга.

— А-а, — закивал Шевердин. — Так она с ним приехала?

Шевердин снова позволил горизонтальным мимическим морщинам избороздить лоб.

— Но почему она хотела узнать, кого он вылечил от СПИДа и рака?

— Разве это она спросила? — засомневалась Инга.

— Нет. Спросил я, но она попыталась узнать имена людей, которых будто бы вылечил этот фокусник… Или делала вид, что хотела узнать, — подумав, добавил Шевердин.

— Скорее, делала вид, — предположила Лена. — Скорее всего, она работала у него подсадной уткой.

— Но зачем подсадная утка на пресс-конференции? — засомневалась Аня.

— На случай, если больше никто ни о чем не спросит. Может, он пресс-конференцию в первый раз давал, — возразила Лена.

— В первый и последний, — мрачно заключил Шевердин.

Возвращение в редакцию оказалось неизбежным. Шевердин, как всегда, торопился. Аня тоже. Можно было бы, конечно, заглянуть вместе с Ирой и Леной в их редакцию, навестить старых знакомых, но чужая редакция только на первый взгляд лучше собственной. С такими мыслями Инга вышла из кафе. Небо просветлело, но еще по инерции роняло редкие капли, а некоторые прохожие по инерции несли над головами раскрытые зонты.

Пройдя пешком одну остановку, Инга завернула в экспресс-фото, подсознательно оттягивая момент, когда хочешь — не хочешь, а придется выступать в роли арбитра в жарком поединке за монополию на ночи Константина Балоцкого.

Можно было бы, конечно, выпить еще чашку кофе или проехать пару остановок в противоположную от редакции сторону и выпить кофе в другом кафе. Не так удобно расположенном, но зато с живыми пальмами в просторном зале для некурящих, приставкой АРТ на вывеске и легкой джазовой музыке, которая играет в арт-кафе с самого утра. Вполне можно было бы убить часок за «Тенью Элизабет». Но, наверняка, за каким-нибудь другим столиком окажется кто-то, кто пришел в этот райский для богемы уголок с книжкой или без нее, вероятнее всего, поэт-любитель или профессионал-саксофонист, который после пары-другой банальный фраз обязательно ввернет что-то вроде «Обычно я редко знакомлюсь с девушками, но…».