Эссенция пустоты

Ополченцы толклись на одной из немногих широких улиц. Они были такие же, как в Нанторакке: напуганные, далёкие от войны, больше привыкшие к сохе и лопате, нежели к оружию. Сопровождающий подошёл к богатырского сложения сотнику, вооружённому кистенём, и что-то сказал вполголоса. Тот посмотрел на новоприбывших, кивнул и показал им место в строю.

И вот, Рэн и Хелия стояли среди сотен других мужчин и женщин, вооружённые наспех сработанными копьями, и так же как остальные тревожно озирались по сторонам. С их места видно было только маленький участок стены, но по тому, что там творилось, становилось понятно: бой в самом разгаре. Лучники пускали залп за залпом, бегали рабочие, восполняющие боезапас, в воздух взлетали камни, выпущенные фрондиболами, а иногда даже грохотали взрывы: судя по всему, в городе оказалось несколько чародеев.

К тысячнику то и дело подбегали посыльные, докладывающие обстановку, но во всеобщем гаме слов было не разобрать. Кое-что ополченцам перехватить всё же удавалось, и тогда вдоль рядов прокатывались шепотки, вроде «они вошли в реку» или «часть пошла на север». По этим коротким слухам выходило, что город пока успешно сдерживает отродий.

Пиратка повернулась к спутнику и тихо, так, чтобы никто другой не услышал, спросила:

— Тут вроде есть шансы, а?

Рэн понял, что она имела в виду, но не стал озвучивать свои мысли. Сказал только:

— Шансы есть всегда.

Несколько женщин разносили еду. Каждому в строю дали хороший кусок хлеба, яблоко или томат и небольшой кусочек жареного мяса. Мужчинам давали глотнуть дешёвого вина. Ополченцы ели стоя, но с аппетитом. Пуэри отдал свою порцию Хелии. Он устал, но кусок не лез в горло.

Время текло медленно, и поэтому всё заметнее становилось возрастающее всеобщее волнение. Крики с каждой минутой становились громче, движения — резче, лица — напуганнее. Во всяком случае, так казалось Рэну. Он отнюдь не был уверен, что адекватно воспринимает действительность — от волнения и страха всё будто плавало в тумане. Спустя какое-то время охотник вдруг осознал, что рано или поздно их сотне придётся сойти с места и вступить в бой, и содрогнулся от этой мысли. Руки немели от волнения и усталости, ноги стали ватными. Пуэри ругал себя за трусость и плотнее сжимал зубы, но это мало помогало.

«Лучше бы я снова встал на передовой, — подумал он, с тоской глядя на стену. — Лицом к лицу с врагом. Чтобы или он, или я. Это ожидание хуже смерти. Раньше такого не было. Наверное, находясь рядом с людьми, я стал бояться совсем как они. Или же всё дело в ужасе бьющегося в агонии мира».

Слева, за домами, поднялся страшный крик. Минуту спустя к сотнику подбежал спотыкающийся посыльный, и по рядам прокатилось паническое: «Они у стены!» Люди заволновались, строй нарушился, командиры криками навели порядок, но успокоить людей не смогли. Рэн слышал, как пожилой крестьянин передавал стоящему рядом пареньку:

— Запрудили реку телами! Запрудили и перешли как по сухому!

Неподалёку раздался отчётливый грохот. Пуэри подумал, что это снова работа чародея, но потом увидел, как с другой стороны стены взлетает каменная глыба: снаряд легко перемахнул пару улиц и врезался в дом. Угол здания разлетелся, крыша поползла, обломками раздавило несколько оказавшихся поблизости человек.

— Они бросают в нас наши же снаряды! — крикнула Хелия.

Пуэри тут же схватил её за руку и сказал:

— От меня — ни на шаг!

На крепостную стену посыпался град ударов. Рэн знал, что там происходит. До укреплений добрались великаны.

Стены Нанторакки были неровными, хлипкими, поэтому гоблины с лёгкостью по ним карабкались. В Илиавии явно поработали более опытные мастера: если пуэри не ошибся, здешняя кладка слишком ровная и гладкая, чтобы по ней лазать. Значит, отродья попытаются как можно скорее проломить её.

Прозвучал зычный голос командира, несколько сотен ополченцев покинули широкую улицу и втянулись в переулок. Сотня Рэна и Хелии пока осталась на месте, но строй снова заволновался: люди поняли, что скоро и им придётся идти в бой.

На город упало ещё несколько снарядов, но особых разрушений они не вызвали: судя по всему, великаны бомбили стену, а то, что улетало выше — всего лишь промахи. Охотник живо представил, каково стоять там, наверху, когда на камень под твоими ногами обрушиваются такой силы удары.

Прошло ещё несколько минут, и после очередного посыльного сотник заорал:

— А ну, за мной давай! Кто струсит, тому сам башку снесу!

И они пошли. Сердце Рэна прыгнуло к аниме, но ноги исправно несли его на бойню. Отряд двигался к стене, поэтому стал слышен рёв, доносящийся из-за неё, эти звуки заставили пуэри заново пережить бег по погибающей Нанторакке в толпе паникующих горожан. Охотника затрясло.