Есть что скрывать

Оба рабочих фыркнули – похоже, во время работы обед им не полагался. Когда Линли посоветовал им сделать продолжительный перерыв, а в качестве объяснения для босса использовать приход столичной полиции, они с радостью согласились. Даже не попросили его показать удостоверение. Похоже, что манящий запах «Вкуса Теннесси» завораживал их не меньше, чем Хейверс. Они быстрым шагом направились в кафе и исчезли внутри.

– Их артерии вас не беспокоят, – буркнула Хейверс.

– По крайней мере, сержант, мне нужно знать имя человека, прежде чем я задумаюсь о его сосудистой системе, опасности покинуть этот бренный мир и тому подобном. – Линли махнул в сторону открытой двери. – После вас.

Внутри пахло плесенью и запустением, на полу валялась почта. Томас поднял листки и быстро посмотрел. Ничего интересного и ничего, чтобы было бы связано с клиникой.

– Лестница здесь, сэр! – крикнула Хейверс. – Выглядит ветхой, но обвалиться не должна.

Присоединившись к сержанту, он увидел, что лестница старая и ее состояние оставляет желать лучшего. Повсюду царапины и пятна, балясины местами отошли от перил наверху и ступенек внизу, ковровое покрытие протерто до дыр. Не самое приятное зрелище для тех, кто сюда приходит.

Единственная открытая дверь находилась на верхнем этаже, и, судя по сдвинутой мебели, это была клиника, находившаяся в процессе демонтажа. Кроме имен двух женщин, оказавшихся здесь во время рейда полиции, Линли и Хейверс было известно только то, что местные копы узнали у этих двух женщин: клиника обслуживала местных жителей и специализировалась на женском здоровье.

«Под женским здоровьем, – подумал Линли, – можно понимать все что угодно: от репродуктивной функции до гормональных нарушений и разных онкологических заболеваний». Он указал на четыре шкафа для документов, стоявших у одной из стен. Очевидно, от остального пространства приемной их отделял письменный стол, который уже вынесли рабочие; ящики стола теперь лежали на полу. Не говоря ни слова, Томас направился к шкафам. Хейверс занялась ящиками стола: два стандартного размера, один для папок и один, располагавшийся в промежутке между тумбами.

Линли сразу увидел, что в одном из шкафов хранили расходные материалы: канцелярские и медицинские. Они были аккуратно разложены: медицинские в двух верхних ящиках, канцелярские в двух нижних. Карточки в папках из коричневого картона, все еще остававшиеся в офисе, нашлись во втором шкафу. На каждой папке имя пациентки. Ни в одной записи не указывали на какое-либо хирургическое вмешательство. Линли выбрал наугад штук десять и отнес к стоявшему в углу стулу, который не успели унести грузчики. Потом сел, взял одну папку и принялся изучать документы. Их было немного: история болезни, бланк согласия и совершенно нечитаемые записи, по всей видимости относящиеся к трем разным визитам. Вторая папка практически не отличалась от первой. Как и третья. Судя по материалу, содержавшемуся в папках, со всеми проблемами, с которыми женщины обращались в клинику, тут справлялись быстро.

– Кое-что есть, сэр. – Хейверс сидела на корточках перед ящиками письменного стола, сложенными на полу. В руке она держала черную тетрадь на пружине, судя по всему, журнал записи на прием. Сержант принялась листать его. – Только имена, сэр.

Линли смотрел, как она читает списки – сначала одну страницу, потом вторую, третью, четвертую. Потом подняла голову; выражение лица у нее было озадаченным, взгляд – рассеянным.

– Барбара?

– Не знаю, сэр, но выглядит это странно.

– Что-то с журналом записей на прием?

– Население в этом районе многонациональное, так? То есть как и везде в Лондоне. Ну, за исключением Белгравии, Мейфэра и других фешенебельных районов… не поймите меня неправильно, сэр…

– Продолжай.

– Вы понимаете, что я имею в виду?

– Да.

– Вы спросите меня, что тут странного. Это клиника для женщин. Она специализируется на женском здоровье. Но абсолютно все имена в журнале африканские. Какой из этого вывод? Я имею в виду, что Эстер Ланж не африканка. Она англичанка, как и я. Возможно, не такая, как вы, с… как это сказать… с шестью веками родословной за плечами.

– Это вы говорите о Перси, – возразил он. – Они тут были всегда. Увы, корни семьи Линли уходят не так глубоко.

– Но не сравнить с теми из нас, у кого корни в какой-нибудь саксонской хижине.

– Это очень глубокие корни, Барбара.

– Точно. Но я говорила о том, что меня смущает.

Он усмехнулся.

– Так что там с Эстер Ланж?

– Да, конечно. Суть в том, что Эстер Ланж – англичанка, а это значит, что Мёрси Харт, скорее всего, тоже англичанка. Что она делает в клинике, в которую обращаются только африканские женщины? Особенно с учетом того, что в этом районе города полно разных женщин неафриканского происхождения. Почему сюда приходят только африканки?

– Черные англичанки. Черные африканки. Это явно о чем-то говорит.

– Вы заметили, что на дверях нет вывески? Ни на этой двери, ни на наружной. Что это за клиника, которая себя не рекламирует?

– Врач с фальшивым дипломом?