Есть что вспомнить. Записки следователя прокуратуры

Осознав совершенное, женщина тут же вызвала скорую помощь и попросила ключ от двери. Но мужчина предусмотрительно спрятал его, чтобы подруга не ушла посреди ночи, и… благополучно забыл куда. Прибывший фельдшер был вынужден вызывать МЧС и дверь вскрыли болгаркой. Для мужчины все окончилось благополучно: проникающее ранение оказалось без повреждения внутренних органов, его врачи зашили без каких-либо последствий. Но любое проникающее ранение отнесено к категории тяжкого вреда здоровью. Никаких претензий к своей подруге он не имел и даже сказал врачам, что его порезал неизвестный на улице… И просил суд не лишать её свободы: «Я сам в этом виноват!».

Но женщина за защиту своего достоинства получила реальный срок в колонии. Аргументация суда отсутствия состояния необходимой обороны заслуживает внимания. Вывод суда «поскольку у неё имелась возможность обратиться за помощью по мобильному телефону» всеми судебными инстанциями признан соответствующим ч.3 ст.37 УК РФ: «Положение настоящей статьи в равной мере распространяются на всех лиц… независимо от возможности… обратиться за помощью к другим лицам или органам власти». А вывод суда: «действия потерпевшего, нанесшего два удара по лицу и голове, не носили характера посягательства на жизнь и здоровье и не являлись выражением непосредственной угрозы применения такого насилия» признан соответствующим ч.2 ст.37 УК РФ: «Защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасном для жизни обороняющегося, либо с непосредственной угрозой такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны». И разъяснения Верховного Суда о допустимости защиты от общественно-опасных деяний, сопряженных с насилием, не опасным для жизни обороняющегося (например, побои) (п.3 Постановления Пленума Верховного суда РФ №19 от 27 сентября 2012 года) к этому случаю почему-то отношения не имеют. А по мнению апелляционной инстанции «утверждение о том, что поведение потерпевшего явилось противоправным является надуманным».

И такая аргументация признана обоснованной судьями Верховного Суда РФ.

следователь и уголовный розыск

Раскрытие преступления «по горячим следам» – это коллективный труд, основанный на анализе полученной информации. Безусловно, установление очевидцев преступления и лиц, его совершивших и их розыск является непосредственной задачей оперативных сотрудников полиции. Основным подразделением для этого служит уголовный розыск. Почти всегда к розыску привлекается участковый инспектор, а при необходимости и сотрудники патрульно-постовой службы и сотрудники ГИБДД. При совершении резонансных убийств задействуется весь личный состав.

Без взаимодействия и взаимного понимания между следствием и уголовным розыском существенно снижается результативность борьбы с преступностью. Взаимодействие не означает механического оформления следователем результатов работы оперативников. Они должны знать, что следователь обязательно проверит собранный ими материал, заслуживающая внимания информация следственным путем будет полностью отработана и реализована, подтасовка фактов не пройдет, а применение незаконных методов дознания чревато уголовной ответственностью. Имеются случаи представления оперативными работниками под видом достоверной информации предположений и непроверенных слухов. Следователи часто удовлетворяются рапортами с общими фразами о проведении поквартирного обхода и отсутствии заслуживающей внимание информации. Это позволяет недобросовестному оперативнику провести неполный обход, и реальный очевидец преступления остается вне поля зрения следствия. Требуйте указания в рапорте не только количества опрошенных при обходе лиц, но и их адреса и установочные данные. Это требование дисциплинирует, так как позволяет выборочно проверить достоверность рапорта.