Есть только дорога…

Возле небольшого навеса-дровяника орудовал колуном дядька, чем-то напоминающий Манула.

– Баба Валя мне гостей привела! Добрый день. Заходите в дом, не стойте. Ставьте чай, да рассказывайте, чё-каво. Ну или "что кого".

– Стас, я так скоро за тебя буду гостей регистрировать и деньги за постой брать, – с улыбкой сказала Баба Валя.

– А что? Я не против. Здесь мне с деньгами делать особо нечего, знай только начальству сдавай, чтоб дебет с кредитом сходились. Проходите, садитесь там, в ногах правды нет.

Леший распахнул дверь, пригнулся и зашёл в пахнущие банными вениками сенки, а Оля распахнула ещё одну, обитую войлоком, дверку. За ней скрывалась уютная комнатушка, с нарами по две стороны, столиком и окном.

– Здесь разуться надо, – сказала Оля оторопевшему Лешему.

Леший снял берцы и присел на нары. За дверью обнаружилась кухонька, небольшая железная печка, обложенная кирпичами, полочка со всяким разным, пожелтевшая фотография Откликного Гребня и гвозди с кучей курток. На столе у окна стояли кружки и рация. На плитке забулькал чайник, и вскоре перед носом Лешего стояла кружка горячего чаю.

– А у меня сладости есть, – Леший достал мешок конфеток

– Это хорошо, – сказала Оля.

– Щай не пил какая сила! – крикнул с порога зашедший Стас.

– Щай попил совсем ослаб121, – ответствовал в той же манере Леший.

Леший разглядывал людей вокруг себя.

"Оля, Баба Валя, смотритель Стас. Кто же из них тот человек, о котором говорил Волк?", – думал он.

Стас снял шапку, под которой обнаружились светлые волосы, стриженые "кругом". "Как у некоторых ролевиков Ёбургских", – подумал Леший.

– Вы к нам с ночёвкой?

– Да, я бы поспал, – сказал Леший.

– Мне лень будет топить отдельно, если тут поживёшь – ничего?

– Настоящему индейцу…

– …завсегда везде ништяк122, – подхватил Стас, – отлично. Об оплате и всём прочем давай попозже. Сейчас у меня дрова. У тебя, честно говоря, такой видок, что я бы тебя сейчас спать положил. Не надо с такой рожей в горы ходить.

– А чем моя рожа плоха?

– Горы испугаешь! – пошутила Оля, – послушай-ка умного человека, ляг, поспи.

– А чё, можно?

– Нет, нельзя, – теперь уже Баба Валя. Завтра сходишь в горы. Ты же не на один день сюда. Хотя я бы не удивилась, если б некоторые приходили на приюты поспать.

Леший воспользовался предложением, залез на верхнюю полку нар и тихонько вырубился под негромкие разговоры Бабы Вали с Олей.

Леший стоял на горе, на невысоком скальном выступе, откуда открывался вид на Откликной Гребень, Двуглавую и Малый Таганай.

"Наверно это и есть Митькины Скалы. Интересно, а они Митькины, или как озёра в Оленьих Ручьях – Миткины, без мягкого знака?", – думал Леший.

– От имени Митя, – сказал Волк.

– Привет, Волк. А можно мне без сновидений поспать?

– Можно. Как тебе люди?

– Кого ты имел в виду, как интересного человека? Олю? Бабу Валю? Стаса?

– Да не важно. Того, кто принесёт большую пользу.

– Ядрить, освоил искусство осознанного сновидения, теперь спать без этого не могу.

– Так пользуйся, – Волк махнул рукой, а Леший переместился ("как? зачем? почему?") в парк Морозова в Екатеринбурге. Он увидел бегущих девушек, и, среди них, Лосика в спортивном костюме.

– Мда, непривычно. Это типа я сейчас вижу, чем она занимается.

Волк, улыбнувшись, кивнул.

– А ей можно что-нибудь сказать?

Волк нахмурился и покачал головой.

– Женя! Женя! Лосик! – закричал Леший, но Лосик не обратила внимания. Более того, сам Леший оказался вдруг неизмеримо далеко.