Есть только дорога…

Ты любуешься этим дождём…125", – пела Оля песню своего земляка Митяева про Таганай.

– А ведь много лет назад, тринадцатилетним пацаном, я именно из этой песни узнал о существовании Таганая, – сказал Леший, когда Оля доиграла, – у нас в Оленьих Ручьях её играл один товарищ. Он тут тоже бывал.

– Ты ведь тоже играешь на гитаре, Лёша? – спросил Стас.

– Ну да, если можно, – Леший взял гитару, – эх, что бы, что бы спеть?

"Сквозь какой-то там тыщу лохматый год,

Протоптав тропинку в судьбе,

Полосатый, как тигр, корабельный кот,

Научился сниться тебе,

И ползли по норам ночные крысы твоих невзгод,

Если в лунный луч выходил корабельный кот…126"

Песня понравилась. Леший продолжил играть Олега Медведева. Оказалось, Оля знала некоторые его песни и даже подпевала. Леший спокойно наслаждался атмосферой вечерних посиделок. Голова была пустая, как колокол: хотя ради этого состояния, возможно, всё и затевалось.

"Интересная барышня, хотя совсем не в моём вкусе, – думал Леший, – надо и её пообщать будет. Наверное, завтра"

– Оля, а ты завтра куда собираешься?

– На Круглицу, если получится. У меня там есть задумка одна.

– Странная ты! То одна боишься ходить, то на Круглицу собираешься, да ещё и с "задумкой".

– Ну, я думаю тебя прихватить.

– О как!

Попели ещё песен. Послушали истории Бабы Вали и Стаса, да и легли спать. Благо, места было предостаточно для четверых человек.

Лешему снилась Лосик. В кои-то веки. Они стояли на балконе её "четвёртой общаги", Леший курил и смотрел на ночной город с последними троллейбусами.

– Всё-таки в тебе, друг мой, есть какая-то черта, на которую слабый пол западает. Я вот тоже, – Лосик поцеловала Лешего в ухо.

– Ты всё знаешь и видишь, что вокруг меня происходит?

– Не всё. Ощущения понимаю. Тяжело это объяснить. Показали мне барышню, которая к тебе "прилипла". Доверься ей. Она вроде не плохой человек. Тем более, до её чувства красоты даже тебе, друг мой Леший, надо расти и расти.

– А что у неё за "дело" в горах? Вдруг ты знаешь?

– Она за кореньями на Таганай пришла.

– Родиола?

– Родиола и Калган127. Могу по-латыни их назвать, да ты и сам знаешь. Калгана она вчера накопала, покуда ты дрых, да на мою "физру" смотрел, – посмеялась Лосик.

– Да ты моя провидица!

– Провидица, но не очень твоя… Отвыкай от чувства собственности к другому человеку, легче жить будет.

– Что же мне с любовью не везёт…

– Ой, не ной. Всё у тебя хорошо с любовью. Вот у Оли плохо. Она, правда, научилась и без этого жить. Думаю, у тебя появится очередной хороший учитель и проводник.

– Иди сюда, Сохатая128, – Леший притянул Лосика к себе и прижал, обняв за талию.

– Странное название, – Лосик улыбнулась и поцеловала Лешего в губы.

А потом всё куда-то исчезло, пропало "осознание сна", и сон потёк, как фильм от первого лица. Красочно и интересно, но не особо информативно. Ну а что, если всё самое важное Лосик Лешему уже сказала, и в лешевской головушке оное отложилось…

Утро началось для Лешего с прогноза погоды, передаваемого по рации.

– У нас на Метео тоже облако, – трещала рация, – тундру не видно, однако.

– А на Киалиме пасмурно.

– Ничего, вечером по прогнозу солнышко ожидается.

– Значит подморозит. Надо с бани воду сливать тогда, – вставил своё слово Стас в утренний сеанс связи смотрителей

Леший разлепил глаза, посмотрел на догорающий огарок свечи и белый прямоугольник окна, и загрустил, глядя в "молоко".

– "А мы идём на Лориэн"129, – продекламировала какую-то неизвестную Лешему песню Оля, – накладывай гречку с тушёнкой и пошли!