Есть у Революции начало

— Что вы удивляетесь, нам посоветовали остричься на лысо чтобы не поймать вшей и заразы ими переносимой.

— Солдаты с фронта ужасно завшивлены, — ловко нашлась она, — Вы же не хотели бы чтобы я в дом принесла окопных болезней.

Тут, взрослые перевели взгляды на нас с Эстер. Наши красивые волосы выглядели совершенно натурально. Во всех глазах, устремлённых на нас, явственно читался испуг.

Я подошёл к молоденькой графине. Обменявшись едва заметными улыбками, почти одновременно, мы приподняли парики.

Неожиданно, озорно хмыкнул Красин.

— Повоевав так немного, вы научились пугать людей даже своими песнями и причёсками. Похоже не зря вам ордена выдали, — все рассмеялись, благодарно и облегчённо, вторя хитрому нелегалу — революционеру. Правда смех матушки звучал немного истерично.

Служанка зашла в гостиную, молча поклонившись господам, что означало, — стол на семь персон сервирован. Хозяйка пригласила всех в обеденный зал.

Подошёл к Леониду Борисовичу и пожал ему руку.

— Благодарю за поддержку и понимание, — произнёс очень тихо и серьёзно.

Красин взглянул заинтересованно, вежливо ответив.

— Не стоит благодарности, — понизив голос, добавил.

— Тем более последний, самый провокационный, куплет, вы так и не решились спеть. Своей откровенностью, революционер показал, что доверяет мне.

По дроге в столовую, которая была на первом этаже, подхватил Красина за локоть, восторженно шепча.

— Я так мечтала узнать как изготавливается порох, — заискивающе погладил мужчину по рукаву.

— Покажите ваше производство, если это не военная тайна?

— Если вам захочется, я ещё могу спеть боевые песни по дороге, — искательно заглядывал в глаза.

— Мне очень много запомнилось.

За столом разговаривали редко, пытаясь соблюдать высокосветский этикет.

Задержавшись после обеда на четверть часа, революционер — промышленник, сокрушонно развёл руками.

— Прошу простить, что не могу долее разделить вашу прекрасную компанию, — поклонился хозяину дома.

— Сами понимаете, — деласс, — иронизируя над своей занятостью, улыбнулся.

— Если Василиса Яковлевна не передумала «понюхать пороху», приглашаю её на мой завод, — наклонил голову в мою сторону.

Как положено молоденькой экзальтированной, провинциальной барышне я захлопал в ладоши от радости.

— Так мечтала посмотреть пороховой завод с дядей Лёней, — почти моментально и непосредственно вырвалось у меня.

— Вы не обидитесь, если я оставлю вас, и по дороге домой осмотрю военные заводы? — капризным голосом обратилась ко всем собравшимся сразу.

Девушки обступили меня, расстроенные от предстоящей разлуки. Обнял их всех вместе и тихо заметил.

— Вы не переживайте, — поцеловал каждую в щёчку.

— Скажу по секрету, возможно через год у нас будут новые сборы, — и подмигнул на прощание.

Уже садясь в карету, опираясь на руку господина Красина, услышал сильные эмоции матушки Надежды, оставшейся в гостиной.

— Мишель, милый, а твоему франтоватому другу можно доверить такую молоденькую девушку?

Обращаясь к дочери и её подруге, более строго обеспокоилась.

— Ваша подруга не настолько наивна, чтобы наделать глупостей в поездке со взрослым мужчиной?

Взрыв девичьего смеха, раздавшийся вслед за этим, мы услышали даже в коляске, проезжая мимо стен особняка Половцевых.

Вынужденный развлекать меня по дороге, сопровождающий мужчина, вежливо поинтересовался.

— Какой курс гимназии изволили закончить?

— К сожалению, — со вздохом произнёс я.

— Моё обучение проходило вне стен учебных заведений, в основном путём самообразования.

Считаю самообучение более надёжным способом подготовки к реальной жизни чем официальное усвоение знаний предписанное обществом.

Собеседник почти завис от резко изменившейся манеры моей речи. Нарочито спокойная и твёрдая манера общения явно контрастировала с недавней жеманной, почти детской беседой.

Как бы не понимая, причину его ошеломлённого вида, продолжил разъяснять.

— Да, да, не удивляйтесь! Общественные образовательные программы не способны учить молодого человека для успешной жизни в будущем. Как и военные, которые всегда готовятся к прошедшей войне, педагоги обучают детей для той жизни, что прожили они сами.

— Посмотрите, сколько на наших фронтах кавалерии и пехоты, — продолжал я гнуть свою линию.

— Очень похоже, что мы с войском Мамая готовились воевать.

— Даже в наполеоновских войнах, главное значение стала играть артиллерия.

Ну что бы стоило нашим генералам подумать заранее, что воевать будем «не числом, а умением». Это же ещё Суворов подсказывал.

Удивление Красина сменилось неподдельным интересом, явственно загоревшимся в сузившихся глазах. Он упорно молчал, опасаясь сбить меня с мысли, только очень незаметно, в такт перестуку копыт, медленно кивал.

Изображая вдохновлённость от его одобрения, я горячо, как положено подростку, продолжил.

— А как эффективно работают самолёты…!?

— Как противник разбегается, только услышав шум моторов аэропланов…!?

Немного запнувшись, признался.

— Правда сами мы не видели, только слышали от солдат, от непосредственных очевидцев.

— Видели мы как раз то, что скрыто ото всех, — произнёс таинственно понизив голос.