Естественные причины

Ангус Кадволладер еще не снял комбинезона после последнего за этот день вскрытия.

— Я помню, Ангус. Сдавал психологию в университете. На отлично. Только знание не помогает. Алисон отбросила меня с дороги. Отдала жизнь, чтобы жил я. Разве это справедливо?

— Сказки о справедливости рассказывают детям, чтоб хорошо себя вели.

— Увы, меня это не слишком утешает.

— Делаю, что могу.

Кадволладер стянул длинные резиновые перчатки и бросил их в стерилизатор. Маклин оглядел зал и только сейчас сообразил, что все признаки деятельности бригады криминалистов исчезли.

— Эксперты у вас не задержались, — отметил он. — Обычно они не жалеют времени, отыскивая микроскопические следы.

— Ну, я только рад, что не задержались. И так потерял целый рабочий день. Люди не перестают умирать, знаешь ли. Из-за твоего вора я выбился из графика, нагонять придется не одну неделю.

— А это кто? — Маклин кивнул на укрытое простыней тело.

— Твоя самоубийца с вокзала Уэверли, — ответил Кадволладер, роясь в шкафу. — Бедняжка все еще без имени. Мы утром ею занимались. Вот Трейси приведет ее в порядок, и будем дожидаться опознания. Кстати, странное дело. Помнишь, у нее голова и руки были в крови? И не видно было, откуда она натекла.

Маклин кивнул, хотя со времени самоубийства на вокзале случилось столько разного, что он позабыл все подробности.

— Так вот, кровь была не ее.

* * *

Эмма Бэйард столкнулась с Маклином на выходе из морга. Она волокла большую запечатанную коробку, о содержимом которой инспектор предпочел не гадать, и, пятясь, влетела в распахнутую дверь. Он подхватил ее в объятья, что в иных обстоятельствах стало бы поводом для шуток.

— Осторожно!

— Чертов дур… какого… — Эмма обернулась и узнала его. — Ой, Тони! Гм… инспектор. Сэр.

Маклин выпустил ее и подавил рвавшийся из горла смешок. Она выглядела такой сердитой, смущенной… такой живой! Он знал, что, начни смеяться, вряд ли сумеет остановиться.

— Прости, Эм. Я не увидел тебя за дверью. И Тони вполне годится. Мне этих «сэров» и «инспекторов» и в лучшие времена хватает.

Что сейчас времена не лучшие, можно было не добавлять.

— Да, я уже слышала. Славная была девочка.

Славная девочка… не тянет на эпитафию. Да, была совсем девочка. Только из колледжа, хотела стать следователем. Толковая, старательная, добрая… вот, умерла.

— Ты входишь или выходишь? — спросила Эмма, нарушив неловкую паузу.

— Что? А, выхожу. — Маклин посмотрел на часы. Рабочий день давно закончился, даже если бы Макинтайр не разослала полицейских по домам. Инспектор кивнул на коробку. — А ты? Приняла или выносишь?

— Это? Да просто занести хотела. Нам ее доктор Шарп на прошлой неделе одолжила, у нас одной не хватало. Я домой собиралась, ну и прихватила.

— Тогда давай помогу.

Маклин потянулся за коробкой.

— Нет, я сама. — Эмма обняла свою ношу так, словно внутри скрывалось сокровище. — А вот компанию можешь составить.

Они быстро избавились от коробки и вернулись к выходу. Маклину не пришлось поддерживать разговор: Эмма говорила за двоих.

— Так у тебя вечер свободен? — спросила она, когда инспектор открыл перед ней дверь.

— Наверно, надо бы заглянуть в участок. Меня дожидается груда бумаг и дежурный сержант, который все красочней выражается на мой счет.

Эти слова Маклин произнес с усталым смирением. Проберется к себе черным ходом, чтоб не заметили, и будет разбираться с документами, пока не добьет их — или они его не добьют. А когда закончит, очень скоро навалятся новые. В такие минуты он сам не знал, зачем взялся за эту проклятую работу. Не лучше ли работать на Гэвина Спенсера и жить в особняке с бассейном?

— Ты так говоришь, что и меня потянуло заняться бумагами. Выбрать какую-нибудь поувлекательнее…

— Ну, если ты предлагаешь…

— Я вот что тебе скажу: пойдем выпьем. А там посмотрим, так ли ты рвешься к работе.

Не дав ему ответить, Эмма направилась по Каугейт в сторону Грассмаркет-сквер. Маклин бросился вдогонку и схватил девушку за плечо.

— Эмма!

— Честное слово, инспектор, вам никто не говорил, что вы зануда?

— В последнее время — нет. Мне пришло в голову, что ты плохо знаешь Эдинбург. — Он повернул ее в обратную строну. — Единственный пристойный паб в этих местах — там.

* * *

Одна кружка сменилась второй, за ними последовала короткая экскурсия по лучшим пабам городского центра, затем карри. Он почти сумел забыть о смерти Алисон Кидд.

Почти, но не совсем. Маклин обходил стороной места, где обычно собирались полицейские, — боялся нарваться на копов, поминающих павшего товарища. Ему не по силам принимать сочувствие, как и разбираться с теми, кто непременно обвинит в случившемся не сбежавшего водителя, а самого инспектора.

Он видел, что Эмма тоже это чувствует. Она болтала без умолку — и о работе, и о том, как хорошо жить в Эдинбурге после Абердина.

— Спасибо за приятный вечер. Повторим при случае, — наконец сказала Эмма, легко прикоснулась к его плечу и по темной улочке ушла домой, туда, где для Маклина обитали ужасы. Инспектор отбросил жуткие воспоминания, сунул руки в карманы и, ссутулившись, побрел к дому.