Естественный ход событий (СИ)

Лекарь глянул на алую пухлую подушку и, проглотив удивление, принялся оценивать пригодность техники. Он подготовил найденную иглу, нащупал локтевую вену девушки и начал переливание, постоянно контролируя частоту сердечных сокращений, дыхание и пульс. Процедура шла гладко. Прошло немало времени, прежде чем наполненный ее кровью пакет наконец опустел. Показатели состояния девушки были сомнительными, но худшее уже позади.

— Жить будет. Но ей нужно время восстановиться, — сказал медик, обрабатывая место укола.

— Я должен был сегодня вернуться наверх с ней и Глиссаде, а не сообщать о трупе и предсмертном состоянии Рут, — устало протер лицо Финн.

— Пока пойдешь один. Можешь вернуться через несколько дней, наверху ей окажут гораздо более качественную помощь. Но сейчас Рут лучше не таскать по мирам как мешок картошки, — сказал Адаже, старательно игнорируя имя Глиссаде.

— Она останется здесь, — ответил командир, — комнат хватает.

— Рут нужен уход и контроль за состоянием. Я не смогу среагировать, находясь на другом конце убежища.

— Можешь остаться, — спокойно ответил Заксен. — Здесь есть все необходимое, к тому же путь до лифта короче, отсюда идти будет легче.

— Да… Разумно. Тогда мы будем в соседних комнатах, и вы обеспечите нас питьем, перевязкой и пищей, — выдвинул требование Адаже.

— Как скажешь, — согласился командир.

— Но что здесь вообще произошло? — подал голос Финн.

— Весьма распространенное явление. Жадность. Мусор жаждал наживы, а психопат — крови. Видимо, ее кровь и правда какая-то особенная, как ты сказал. Розелит очень не хотел терять ее.

Адаже вздрогнул, услышав фамилию, но промолчал.

— Хотя, должен признать, все произошло слишком быстро. Меня совсем не радует то, что случилось.

На некоторое время в комнате повисло молчание. Каждый думал о своем. Заксен чувствовал, будто убил свое отражение. Такой же больной, жестокий и легко оправдывающий свои пытки человек распластался на полу опустевшей оболочкой. Командир знал, что ничем не лучше того, кого убил собственными руками, но все же считал себя победителем: он здесь, все еще чувствует биение жизни в руках и дыхание чувств в душе. Он прекрасно осознает свое положение как командира и как человека, четче видит уязвимые точки, существование которых уже давно начал отрицать, чтобы убедить себя в собственной безупречности. Он хотел бы ненавидеть Рут за внесенные в уклад жизни перемены или хотя бы позволить себе вдоволь насладиться этой наглой упертой девчонкой. Но знал, что ему остается лишь вышвырнуть ее в Верхний мир как нашкодившего котенка и забыть, оставшись наедине лишь с собственным стремлением примириться с самим собой.

А душа Адаже при каждом взгляде на Глиссаде разверзалась черной бездной в осознании факта того, что здесь и сейчас цель всей его жизни разрушена в считанные секунды неизвестными ему мотивами. Он хотел бы понять великую цель Глиссаде, но лишь злился от осознания бессмысленности накрывших его переживаний и глубокого чувства ненависти и разочарования, что он испытывал при каждой мысли об отце. Отныне все его вопросы и домыслы останутся без ответа, и он вынужден смириться с фактом, что этого уже не изменить.

Финн к погибшему не испытывал ничего, кроме отвращения. Но был по-настоящему рад впервые за долгое время, зная, что его любовь жива и вскоре вернется к нему.

— Здесь делать нечего, — коротко сказал командир. — Нужно унести отсюда девчонку и кончать уже со всем этим.

— Я возьму, — вызвался Финн и поднял Рут на руки. Девушка оказалась даже легче, чем он предполагал, и Финн на секунду испугался, что в таком хрупком теле не хватит сил для борьбы за жизнь, но быстро отогнал эти абсурдные образы.

— Идем, — скомандовал Бранденбург.

====== Глава 15. Стены родного дома ======

Сознание плыло, перед глазами беспрерывно мелькали цветастые картинки, сменяясь одна за другой, сталкиваясь и тут же разбиваясь на мелкие осколки, как стеклышки калейдоскопа. Отвратительное яркое месиво. Я временами просыпалась ненадолго и видела перед собой крупные размытые пятна. Они что-то говорили мне, но я совершенно не понимала сказанного, и, честно говоря, не хотела вникать в суть, а потому закрывала глаза и снова засыпала, возвращаясь на карусель сознания.

Как позже рассказал Адаже, я провалялась в таком состоянии два дня, прежде чем очнуться и осознать, что происходит вокруг. Он коротко рассказал мне о том, что случилось, когда Финн ворвался к нему и позвал в штаб, и добавил, что раз я пришла в сознание, мне стоит как можно скорее вернуться наверх, объяснив это тем, что Верхний мир более обеспечен в плане лекарств и условий и больше подойдет для скорейшего выздоровления. Я хотела задать ему несколько вопросов, но, кажется, он не был настроен на разговор. Адаже сказал, что известит командира о том, что я могу вернуться домой, и вскоре вышел, оставив меня наедине с собой.