Читаем Эстетика пространства полностью

Однако размер помещения не должен быть и слишком маленьким: нагромождение мебели, предметов обихода, сдавленность пространства уюту способствовать не будут. Комната, набитая вещами (когда, как говорится, «некуда ногу поставить»), вызывает раздражение и реакцию отшатывания: того и гляди, что-то упадет на голову или ты сам что-то уронишь или на что-то наступишь. Чувство уюта возникает там, где нет тесноты. Слишком тесное пространство создает впечатление сдавленности, и человек ощущает себя неважно: его движения стеснены, а взгляд то и дело «натыкается» на шкафы, кровати, тумбочки, этажерки и кресла. Пространство в этом случае как бы демонстрирует склонность к сжатию (сужению) и пробуждает смутное чувство угрозы… Не способствуют уюту и разбросанные в беспорядке вещи: они «падают под ноги», образуют «завалы» и т. д., вызывая безотчетное раздражение и тревогу… В небольшом, переполненном вещами пространстве предметы обихода «ведут себя вызывающе»: то они теряются в «хаотических нагромождениях», то «путаются под ногами». Слишком маленькое (как и слишком большое) пространство с трудом «обживается», в нем не просто навести порядок, оно плохо поддается попыткам превратить его в физически и душевно соразмерное человеку место[201].

Впрочем, идеальный порядок и чистота также противопоказаны уютному пространству, как и полное пренебрежение этой добродетелью (пыльное «одеяло» на мебели, мусор, разбросанная одежда…). Стерильность ассоциируется с обжитым, уютным пространством не больше, чем заплеванный семечками пол.

Для создания уютной атмосферы имеет значение не только ширина и глубина интерьера по горизонтали, но и высота помещения (или, шире, любого интерьера как потенциального укрытия для частного лица). Уютная комната не должна быть низкой (низкий потолок давит, он нависает над головой и словно бы угрожает падением). Но она не должен быть и слишком высокой. При небольших размерах помещения высокий потолок делает интерьер несоразмерным в вертикальном измерении. То, что уместно для храма или часовни, не подходит для частной жизни, для частного лица. Для уютного расположения желательно, чтобы пропорции интерьера были квадратными или приближались к квадрату по своей форме. Узкая и длинная комната ассоциируется с коридорами государственных учреждений, офисных центров, учебных заведений, а также с подземными переходами, вагонами трамваев и электричек и т. д., то есть с «местами общего пользования» и с «пространствами для транзита», которые к приватности и интимности уютного не располагают.

И хотя уют – это расположение эстетики пространства, его возникновению способствуют не только определенные пространственно-временные параметры интерьера, но и дополнительные характеристики, связанные с вещами его наполняющими. И хотя сами по себе вещи могут быть названы «уютными» только метафорически, созданию уюта они способствуют. Вот почему мы считаем необходимым сказать о преэстетических характеристиках домашней обстановки и декора, а также о материалах, из которых сделаны вещи, об их форме и фактуре.

Начнем анализ с прояснения роли старых вещей и деталей отделки в создании уютной атмосферы. Уютному расположению способствуют старые и старинные вещи (а также стены, детали отделки), чего не скажешь о новых вещах и отделочных материалах. Старые («постаревшие») вещи и материалы хранят, подобно старцам, память о прошлом, у них есть собственная «биография», которая легко читается по знакам (трещинам, пятнам, потертостям, царапинам), оставленным на них временем. Кроме того, старые вещи производят впечатление надежности и основательности. На них, как на старых, проверенных друзей, можно положиться. Старые вещи – это пятая стена, они совершенны, так как пришли к нам из времени, которое прошло, свершилось. Они являют нам прошлое, а от прошлого можно не ждать подвоха, каверзы, «удара в спину». Укореняя настоящее в минувшем, старые вещи его облагораживают. Новые предметы привлекают нас неизведанными возможностями, но от них можно ждать «чего угодно»: нет уверенности, что они в какой-то момент не развалятся или не окажутся беспокойными «постояльцами» (не будут все время «лезть в глаза», не подведут нас в самый неподходящий момент).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Сочинения
Сочинения

Порфирий — древнегреческий философ, представитель неоплатонизма. Ученик Плотина, издавший его сочинения, автор жизнеописания Плотина.Мы рады представить читателю самый значительный корпус сочинений Порфирия на русском языке. Выбор публикуемых здесь произведений обусловливался не в последнюю очередь мерой малодоступности их для русского читателя; поэтому в том не вошли, например, многократно издававшиеся: Жизнь Пифагора, Жизнь Плотина и О пещере нимф. Для самостоятельного издания мы оставили также логические трактаты Порфирия, требующие отдельного, весьма пространного комментария, неуместного в этом посвященном этико-теологическим и психологическим проблемам томе. В основу нашей книги положено французское издание Э. Лассэ (Париж, 1982).В Приложении даю две статьи больших немецких ученых (в переводе В. М. Линейкина), которые помогут читателю сориентироваться в круге освещаемых Порфирием вопросов.

Порфирий

Философия