Эстетика. Учебник для бакалавров

По поводу этого смешения объяснения художественного произведения с его пониманием можно сказать следующее. Зедльмайр ссылается на «видение творца» (бога). Это видение, можно предполагать, хотя и не имея для этого никаких оснований, всегда является видением целого. В этом случае понимание произведения искусства и его объяснение, возможно, и совпадают. Сверх того, поскольку у «творца» имеется, скорее всего, единственная и непротиворечивая система ценностей, его понимание произведения искусства является единственным и самым действенным. Однако конечному и ограниченному в своем видении человеку «правильная интерпретация» произведения «творцом» неизвестна. Человеку приходится поэтому искать свою собственную интерпретацию, и при этом стремится к тому, чтобы объяснение произведения в какой-то мере совпадало с пониманием этого произведения. Но в силу того, что ценности разных людей и разных культур являются разными, достижение одинакового понимания в искусстве представляется нереальным.

Если трудно достичь одинакового понимания одного и того же художественного произведения, то совпадение понимания и объяснения произведения вообще становится утопией.

На положении, что существует одна и только одна правильная интерпретация, пишет Зедльмайр, практически основывается весь процесс интерпретирования в современной истории искусств. Очевидно, что это не так.

Отдельному исследователю позволительно полагать, что у него особо тонкий и отточенный вкус и его интерпретация того или иного произведения искусства является единственно правильной. Но разные исследователи имеют полное право не соглашаться друг с другом. От этого история искусств нисколько не пострадает. Она останется такой же, какой была всегда: полем бесконечных споров и столкновении разных, нередко диаметрально противоположных интерпретаций.

Можно ли привести «правильную интерпретацию» хотя бы одного произведения искусства, скажем, «Ночного дозора» Рембрандта или «Войны и мира» Толстого? Нет, конечно. Сколько будет исследователей этой картины и этого романа, столько окажется и разных их интерпретаций. Некоторые из этих интерпретаций стоят ближе к духу своего времени, к господствующему художественному вкусу, чем другие. Однако изменится время, изменится художественный вкус, и все интерпретации, когда-то пользовавшиеся успехом, станут не просто поверхностными, а старомодными, и потому мало интересными.

Интерпретация произведения искусства человеком, вынужден признать Зельдмайр, есть только асимптота познания, она лишь приближается к действительной интерпретации, и способна приблизиться еще и еще[255].

Однако идея бесконечного приближения зрителя к правильной интерпретации какого-то произведения искусства — не более чем иллюзия. Никакой правильной, единственно верной интерпретации произведения, не зависящей ни от времени, ни от постоянно меняющейся культуры, не существует. Нет, соответственно, и никакого «асимптотического приближения» к такой интерпретации.

10.3. Философская герменевтика о понимании

Художественный вкус способен совершенствоваться в рамках одной культуры, но при переходе к другой культуре он становится просто иным, не сопоставимым со вкусом предшествующей культуры.

Проблемы художественного вкуса и понимания произведения искусства попыталась прояснить современная философская герменевтика. В последние десятилетия интерес к герменевтике заметно возрос. Это во многом объясняется тем, что иногда в ней видят новую, практическую философию, способную разработать методологические принципы подхода не только к социальной и политической жизни, но и к искусству, и тем самым внести вклад в изменение действительности.

Д. Блайчер определяет герменевтику как «теорию или философию интерпретации значения» и выделяет в качестве «основной герменевтической проблемы» исследование «форм и способов выражения человеческой субъективности в определенных системах ценностей и формах человеческой жизнедеятельности»[256]. Тремя основными подходами к решению этой проблемы выступают, по Блайчеру, герменевтическая теория, герменевтическая философия и критическая герменевтика. К герменевтической теории относятся классическая герменевтика (герменевтика романтизма, историческая герменевтика, герменевтика В. Дильтея) и герменевтика Э. Бетти. Герменевтическая философия включает экзистенциально-онтологическую герменевтику М. Хайдеггера, теологическую герменевтику Р. Бультмана и философскую герменевтику Х.-Г. Гадамера. Под именем «критической герменевтики» Блайчер объединяет герменевтику в форме антропологии знания К.-О. Апеля, программу диалектико-герменевтической социальной науки Ю. Хабермаса и попытки создать «материалистическую герменевтику», которые предпринимают с весьма существенно отличающихся друг от друга позиций Г. И. Зандкюлер и А. Лоренцен. Помимо этих трех основных течений Блайчер выделяет в качестве «новой перспективы» феноменологическую герменевтику П. Рикера.