«Эта песня в душе моей сызмальства…»

Верховный жрец Перуна, Богомил,
главы пред новой верой не склонил.

За красноречье прозван Соловьем,

остался он язычником во всем.

Христианских догм мудрёных словеса

не принял Богомил – ушел в леса.

И у березы у покляпыя, как сыть,

зло затаился Одихмантьев сын.

Свистал он по-соловьему в глуши,

кричал он по-звериному в тиши.

Разбоем всю округу всполошил –

и Соловьем Разбойником прослыл.

Владимир Красно Солнышко мрачнел,

в дурные слухи верить не хотел.

Он всемогущ, есть сила у него, –

но справиться с разбойником не мог.

И Богомил не мог ему простить

того, что Русь Владимир окрестил,

того, что в Днепр повергнут был Перун

и жрец верховный посрамлен в миру.

Кипела в нем языческая страсть,

два чувства оставляя – месть и страх.

Тысячелетняя стучала мысль:

природа божество – ему молись!

Стрибогу, Хорсу, Мокоши молись,

полям, лесам и солнцу поклонись!

Бунтуй в груди, языческая страсть,

церковную не принимая власть!..

Но окрещен по всей Руси народ.

Он против новой веры не пойдет.

Недолго Богомил в лесах гулял.

Мужик из рода Муромцев – Илья

хожденьице почувствовал в ногах,

владеньице почувствовал в руках

и после тридцати трех долгих лет

перед собой увидел белый свет.

Он силушку великую имел:

кабы колечко он нашел в земле,

схватил бы за колечко, потянул –

на рёбрышко б земельку повернул!

Разбойника услышал за версту,

подъехал к Леванидову кресту.

Стрелою лук разрывчатый пропел, –

и Соловей Разбойник окривел.

Прикованного к стремени, Илья

везет по чисту полю Соловья.

Его привозят в стольный Киев-град.

Народ сбежался. Князь доволен, рад!..

Но недовольны хитрые попы.

Не так они наивны и глупы.

Уместен ли на площади смешок?!

Народ смеется! Князь позволить мог?!

Каким ни стал злодеем Богомил, –

жрецом верховным все-таки он был!

Повергнут жрец один. Но и другой

своей рискует тоже головой.

Мужик простой Илья, не ровен час,

сегодня – Богомила, завтра – нас.

И, облачившись в золотой убор,

они готовят князю наговор.

Владимир Красно Солнышко сердит.

Уже он косо на Илью глядит.

Уже в холодный погреб, как в тюрьму,

Илью сажают… Горько одному.

И если бы не жалость, доброта

Апраксы-королевичны, пропал.

…Но долго он не просидит. Когда

на землю русскую придет беда,

и князь и церковь вспомнят про Илью

и слезы возле ног его прольют:

– За веру и отечество постой!.. –

Илья – он незлопамятный, простой,

он не уйдет в лесную глушь, чтоб там

мстить за обиды личные князьям;

и не уйдет в разбойники, когда

на Русь пришла незваная беда.

Он меч возьмет. Он сядет на коня.

И вражеская затрещит броня.

Врагам побитым потеряет счет.

Отечество и веру он спасет!

1973

Страничка детства