Эта тварь неизвестной природы

Бывший старший прапорщик Петрович Н.Н., член КПСС с 1984 года, участник операции по попытке оказания помощи дружественному афганскому народу, участник операции по попытке ликвидации последствий падения Капустинского газового метеорита, убитый четырьмя выстрелами в спину (или пятью выстрелами? Уже и не помню, подумал Фенимор) при попытке пресечения невыполнения боевого приказа собственным подчинённым, был мёртв опять. Хотя сегодня его труп выглядел не в пример лучше, чем в прошлый раз, особенно сразу после воскрешения. Но Фенимор видал ходячие трупы и без головы, да ещё во времена, когда и видеосалонов-то в стране не было.

Бармен, закинувшись, лежал поперёк кровати, Ольга сидела рядом с ним по-турецки, спина прямая, глаза сухие, в левой руке мужнин M1911. На ней была порванная сбоку майка US ARMY, трусики и два левых разноцветных кроссовка.

— Оля, — позвал Фенимор.

Она не вскинулась, просто подняла голову. Попыталась что-то сказать, но один сип вышел пополам с хрипом. Потом она справилась.

— Голос сорвала, — шёпотом сказала. — Вадик, Коля умер. По-настоящему.

— Мне надо посмотреть. Ты сама внимательно смотрела?

— Смотри, — сказала она, слезла с кровати, села у трюмо и открыто закурила. Фенимор успел сдержаться и не сказал: «Муж узнает, убьёт».

С его нынешней нормальной температурой понять, холодный Николаич или просто прохладный, было совершенно невозможно. Руки-ноги гнулись свободно, отсутствие пульса давно перестало удивлять всех знакомых. Фенимор приблизил ухо к губам мертвеца. Ничего не разобрать, нет… Никакой моторики, даже посмертной. Неужели вышел завод?

— Туранчокс, — сказал он.

— Да.

— Вызывай из города всех наших, немедленно. Возьми оружие, запри все двери. Сейчас старосты сгоношатся, явятся делить свободную территорию. Лучше даже принимать их в городе. Почему нет ни Меликса, ни Магаданчика, ты можешь мне объяснить?

— Меликс в загуле, женщина у него новая, — сказала, перхая, Ольга. — Я его отпустила.

— А Магаданчик?

— Магаданчик не знаю.

— У Магаданчика сегодня утром контакт в Волжском, — объяснил Туранчокс.

— Вы все идиоты, — сказал Фенимор бессильно. — Вы же знали, что я выход готовлю. Что он на сегодня. Кто-то же обязательно должен быть из наших при Баре. А вы обоих свободных… Ладно. Туранчокс, действуй.

Туранчокс ушёл.

— Вадим, — сказала Ольга. — Что теперь будет?

— С кем?

— С Колей.

— Я сейчас вынесу его в Зону. Там спрячу. В Зоне всё бывает, в том числе и к лучшему.

— Не надо только мне ебать мозги своей фантастикой! — крикнула она.

— Не до конца голосок-то сорвала, — сказал Фенимор. — Успокойся, Оля. Какая фантастика, ты забыла, кому ты это говоришь? Сиди пока тут, не дёргайся. Пистолет поставь на предохранитель. Не вздумай мне тут самоубиться. Если Матушка захочет и опять Николаича поднимет, что я ему скажу?

— Вадик, Вадик, Вадик, я же врач… Он мёртв, мёртв, мёртв…

— А раньше он был жив, жив, жив, и сквозных дырок ты в нём раньше никогда не видела? Не выносила его к Дроле на базар? Это была не твоя фантастика?

— Это же какой-то ваш идиотский фокус… Пугать скурмачей и конкурентов… Я никогда не верила…

Перед Фенимором мелькнули на секунду растопыренные усики прапорщика Башкало, и чёрная дырка пулемётного зрачка под ними, и сизый, в цвет усикам, дымок вокруг дырки. Или он был черноволосый? Впервые с тех пор вспомнил ублюдка.

— Не шути так, Оля, — посоветовал Фенимор. — В Зоне Мюнхгаузены не живут. И без них нормально. — Кто-то это уже сегодня это говорил… А, Туранчокс про девок из кордебалета. — Считай, ты ничего не сказала, хорошо?

— Хорошо. А что будет с… — Она замялась.

— С чем?

— Со всем этим? — Она обвела вокруг себя пистолетом. — Я ничего такого не знаю, конечно, Коля молчал, но я же чувствую, что…

— Что? Пистолет поверни другой стороной, пожалуйста, я гляну.

Она повернула. Флажок был поднят.

— Что тут твоего не меньше, чем Колиного, — сказала она.

— В любом случае у тебя выездная виза свободная, а денег… Много у тебя денег, Оля. Поедешь домой, ну, в московский дом, а там тебя найдут от нас. Пароли ты знаешь. И весь мир перед тобой. Главное, не трепи языком. Эта ноша на тебе до самой смерти.

— Да, это я знаю… А ты? Ты же тоже с визой.

— Нет у меня никакой…

В коридоре застучали шажки Туранчокса. Фенимор оборвал себя, приложил палец к губам и вышел навстречу, услышав за спиной сладкий щелчок, Ольга включила предохранитель.

Туранчокс нёс свой АКСУ, подсумок с магазинами и связку ключей для Фенимора. Это он был молодец. Они и словом не перекинулись. Туранчокс отдал ключи и ушёл обратно, на пост. Фенимор, потрясая ключами, отправился на артельный склад.