Эта ученица желает возвышения!

— Я слышала, что во время соревнований что-то произошло, — осторожно начала Лин Фень, вытащив палочки и приступив к еде. — Вы там были?..

— Конечно! Если бы старшая сестра не ушла, то увидела бы мое выступление и того мерзавца… — недовольно проворчал Хан Бао. Яо Гуан сдержанно улыбнулась. Лин Фень же с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза. Мальчишка! Явно уязвлен, что она решила не смотреть на его соревнования. — Мой бой должен был быть следующим, поэтому я все видел. Тот юноша словно с цепи сорвался! Его соперник даже ничего ему не сказал. Ничего необычного, сестра. Просто поклонился… а потом получил ножом в живот.

Хан Бао вздохнул. И отправил новую пельмешку в рот. Яо Гуан пожала плечами и подлила ему и Лин Фень чая, после наполняя и свою чашку:

— Брат Хан Бао говорит верно. До боя я не заметила, чтобы они даже разговаривали. Когда оба участника вышли на сцену, пострадавший лишь поклонился, не успев и слова сказать… Как же его звали… Цинь Шуй? Цзянь Шей?..

— Да нет же! — прервал Яо Гуан парень. — Цинь Шуй! Я запомнил, так как он напомнил мне про глиняные мастерские[27].

— Цинь Шуй? Впервые слышу… из какой он секты?.. — Яо Гуан снова включилась в беседу, а Лин Фень задумчиво склонила голову набок, словно услышала что-то знакомое.

Цинь Шуй… Уж не имеет ли он отношение к одной из женушек Ху Юнфеня, «водной фее» Цинь Хо?..

«Если подумать, Цинь Хо упоминается в столичных главах книги… Глина… Глина? Глина и вода? Ох, а ведь… — Лин Фень подобралась, когда ее осенило. — Цинь Хо была дочерью владельца большой глиняной мастерской, которая продавала свои изделия в императорский дворец. Она была неподвластна магии духов и очарованию демонов благодаря семейной реликвии, которую хранила у себя как первая дочь семьи… Ху Юнфень женился на ней, приумножил свои связи и заполучил реликвию в качестве приданого… но зачем ему убивать Цинь Шуя? Что Ху Юнфень имел в виду, говоря, что тот начал первым? Да, и упоминали сторонников третьего принца, значит ли, что Цинь Шуй тоже замешан в интригах дворца? Сын гончара?.. Какая-то глупость…»

— Лин Фень! — Девушка вздрогнула и подняла глаза. Яо Гуан и Хан Бао не ели, внимательно разглядывая ее. Яо Гуан обеспокоенно сложила ладошки вместе. — Сестра, тебе нездоровится? Еда не по вкусу?.. Ты умолкла и не отвечала…

— Ах… прошу прощения. Я задумалась над вашими словами. Мне… нужно кое-что проверить, — Лин Фень коротко поклонилась и поднялась из-за стола, но была тут же схвачена Хан Бао за рукав.

— И куда же вы, старшая сестра? Этот младший пойдет с вами!

— Я думаю, брат Хан Бао хочет сказать, что не стоит взваливать на себя столь серьезные вещи в одиночку. Ваше лицо было столь напряженно и обеспокоенно, что у нас не остается сомнений в том, что вас что-то тревожит… Поэтому позвольте нам присоединиться. Однако после обеда. Будет досадно, если мы не пообедаем.

Лин Фень посмотрела в большие умоляющие глаза Хан Бао и спокойное уверенное лицо Яо Гуан. Тяжко вздохнув, вернулась за стол и продолжила трапезу.

Ее товарищи были правы. Сначала еда, потом — приключения.

— Что ж, в таком случае позвольте мне рассказать вам, что меня тревожит…

21

Лин Фень поморщилась, заметив кляксу на пергаменте. Она, Яо Гуан и Хан Бао сидели в дисциплинарном зале и переписывали по двадцать раз свод правил секты под зорким надзором старших учеников других пиков.

Конечно, она надеялась, что их вылазка останется незамеченной, но кто же знал, что сам великий Бей Сяолун тоже направлялся в глиняные мастерские…

А ведь она должна была это предусмотреть! Раз ее мастер реинкарнатор, раз лично сказал ей, что разберется, то… он и разобрался. К сожалению, правда, не так, как она себе представляла.

— Сестрица Фень, ты уже закончила? — прошептала Яо Гуан, что сидела рядом с ней, улучив момент, когда старшие отвлеклись. Лин Фень быстро взглянула на учеников пиков Сосны и Парчи, после чего быстро ответила, шепнув:

— Еще два… как дела у Хан Бао?

Яо Гуан мягко усмехнулась. Несмотря на наказание, все они были довольны собой. Яо Гуан и Хан Бао и вовсе чувствовали себя словно герои, пусть учителя и отчитали тех довольно сурово, в отличие от Лин Фень, явно рассудив, что последняя уже получила свое по дороге из столицы. Не спасли даже награды и благосклонность столичной публики к юным ученикам.

— Кажется… четыре?..

Лин Фень взглянула на строчки правил, невольно возвращаясь мыслями к разговору с наставником.