Этап

– Пока нет. В первый раз мне вообще казалось, что все это – страшный сон. А потом они умерли, и я ничем не мог им помочь. То есть думал, что ее Даше можно помочь, но после того, что Федор рассказывал – знаю, не смог бы. Она была уже мертва, когда бросилась на меня.

Мария покивала и встала.

– Даша считает тебя отцом, – она понизила голос. – Наверное, ты сам уже понял. А я... – она взялась за ручку двери. – Когда-нибудь, когда я так зайду, ты попросишь меня остаться. И я увижу, что это правда. И останусь. Спокойной ночи!

* * *

Радиатор грузовика полетел в лицо, и Николаев проснулся.

Хороши пирожки: опять четверть третьего ночи. Я выспался, понял Николаев. Сегодня начнется настоящая работа. Который я день здесь? Пятый? Шестой? Вроде бы шестой, надо начинать вести дневник.

Контрастный душ снова помог обрести ясность мышления, и прогнать видения сна. До того, как там появилась картина аварии, снились другие фрагменты, не менее неприятные – то утро, когда зомби заполонили мирный, ничего не подозревающий город. Страшнее всего было лицо Дарьи Фоминой, оно настолько хорошо врезалось в память, что вытравить его оттуда не удавалось.

Николаев выглянул в гостиную – увидел, что на кухне горит свет. Понятно. А ведь браслеты мы ей не подарили, мелькнула мысль. Непорядок. Он добыл из шкафчика браслеты, и прошел на кухню.

– Ой, какая прелесть! – восхитилась Дарья, когда он протянул ей браслеты. – Это мне, да? Спасибо! – и снова обняла его. – Можно сейчас надеть?

Тетя Надя ворчит, когда Дарья надевает украшения, припомнил Николаев. Только против сережек ничего не имеет.

– Конечно, – Николаев уселся, глядя, как Дарья поднимает руки, поворачивается и любуется янтарем.

– Дневник? – поинтересовался Николаев, заметив, что Дарья что-то записывала в тетрадь.

Она кивнула.

– Сейчас моя очередь. Мы все пишем, обычно двое сразу пишут, но я решила, что всегда буду писать. Пусть все будет.

– И какая это по счету тетрадь?

– Третья. Больше все равно некуда девать. Федя делает микрофильмы, их проще переносить.

– А на компьютере не проще? Дарья поморгала непонимающе.

– Ну, сам не пользуюсь, – признался Николаев, – но видел, как вставляют такие небольшие штучки, и туда все пишут. Говорят, туда многое может поместиться. Целая библиотека на одну такую безделушку.

– Расскажите! – потребовала Дарья. – Я о таком не слышала.

Читать лекцию о компьютерах, в которых почти не разбираешься, было отчасти стыдно. Хотя бы потому, что наверняка наговорил вздора, послушал бы специалист – расхохотался бы.

– Ого! – глаза Дарьи загорелись. – Слушайте, а я столько раз проходила мимо магазинов. И ведь видела все это! Как жаль, что вы в них не разбираетесь!

Николаев смущенно развел руками.

– Я научусь, – решительно заявила Дарья. – Здорово, что вы рассказали! А то мне ничего серьезного не поручают, я для всех девочка с бантиками.

– Что, ходила в бантиках? – удивился Николаев. Не мог представить себе Дарью с бантами.

– Два раза, на утренники. Потом такие скандалы устраивала, что родители уже не рады были, – и они оба рассмеялись. – Дядя Сережа, – она пододвинулась вместе со стулом. – Только честно, вам снилось что-нибудь нехорошее? Ну, о том, что было там? Бывает же, что ссоришься с родными. Снилось? Думали об этом?

Николаев попробовал припомнить. Ничего не припомнилось.

– Знаете, что это значит? Они вас ждут. Вы для них не пропали насовсем, а просто ушли на время. Понимаете?

– Кажется, да, – и в самом деле чувствовалось, что понимает.

– Если бы о вас там сильно переживали, хотели бы из-за вас умереть, или очень на вас были злыми, вам было бы сейчас совсем плохо. Я видела таких. Один с нами был два дня, потом как взбесился, попробовал застрелить дядю Мишу. Этот человек много плохого сделал, другим людям. А когда сюда попал, почти сразу с ума сошел.

– Что с ним стало?

– Исчез, – удивилась Дарья. – Если пытаетесь кого-то из своих убить, из нас, вас выбрасывает в очень неприятное место. Федя говорил с человеком, который сумел оттуда выбраться – где-то за границей. Он случайно выжил. Говорил, это и есть настоящий ад. Ой, простите! – она соскочила со стула и взяла его за руку. – Простите, вам еще тяжело об этом говорить. Я не буду больше! Честно! А вы, если хотите, спрашивайте. Я расскажу.

– Мы с Марией собирались заводить второго ребенка, – произнести эту фразу тоже стоило некоторых усилий. – Через год примерно. Почему-то были уверены, что будет именно дочь. Я даже представлял себе, как она будет выглядеть. Может, поэтому и кажется, что я тебя давно знаю.

– Думаете, я пришла из будущего? – улыбнулась Дарья.

– Мне все равно, откуда.

Она бросилась к нему, и обняла, и долго-долго не отпускала.

– Дядя Сережа, – шепнула она. – Вам нравится Маша?

– Да, – Николаев погладил Дарью по голове. – Я как будто давно знаю ее. Просто я не могу... так сразу. Извини.

– Ничего, – Дарья улыбнулась. – Вы ей очень нравитесь. Но она тоже сказала, прямо как вы, что не может так сразу. Давайте кино посмотрим! – попросила она. – Я пока поставлю, а вы сделаете кофе, ладно? Мне можно. Два раза в день по чашечке можно.