Этаж ноль

Конечно, ничего особенного в том, что среди скал попадаются отдельные представители огромной армии пернатых, нет. По пути нам встречались и орлы, и грифы, правда, все они парили в небе над головой, не торопясь спускаться ниже. А тут — белоснежная птица размером с сову, мощный клюв и когти, как у скопы. Это сантиметров десять-пятнадцать… Зрелище, в общем, занимательное. Особенно в свете того, что у меня появился шанс стать первооткрывателем нового вида…

Понятное дело, я мешкать не стал. Шепотом попросил спутников остановиться, осторожно, стараясь не делать резких движений, перекинул рюкзак из-за спины вперед, достал из него свой журнал… А туда, стоит заметить, я заносил все-все-все, что касалось экспедиции. Все-все-все наблюдения, весь материал, который намеревался потом использовать для подготовки доклада… В общем, достал я этот журнал, только открыл, чтобы написать о встрече с удивительной птицей, как налетел особенно сильный порыв ветра и… Журнал, кружа, как падающий листок, унесся вниз, куда-то к подножию горы. А вместе с ним и вся проделанная работа…

Доктор развел руками.

— Пуффф… Испарилась. Лопнула, как воздушный шарик. Для меня это было… Нет, не шоком — просто концом света. Самым настоящим, а не тем, о котором пишут сказки… Я был раздавлен, уничтожен, развеян холодным пеплом между скалистых круч… Наверное, мое лицо было очень уж страшным, раз даже моим спутникам сделалось не по себе. Они долго пытались узнать, почему я бледный, как смерть и почему мои глаза похожи на две воронки смерча… Я ничего не сказал, хотя ассистент догадывался, в чем дело, а проводник понял, что я чувствую, по моему виду.

Мы вернулись… Я вернулся… Разгромленный, но не сдавшийся. Безумная идея, подсказанная белой птицей… Не знаю, как, но это точно была она… В общем, я решил восстановить все материалы по памяти… Смешно, согласен… Но тогда не было иного выхода. Точнее, я не видел иного выхода… Я сел за стол и начал писать. День, ночь, еще один день… Я занимался этим неделю или две — точно не помню — и в итоге…

Доктор сделал паузу и вновь посмотрел на огонь.

— В общем, я смог восстановить все материалы. Абсолютно все, что было в журнале, упавшем в пропасть… Потом был доклад — очень успешный, позволивший мне получить грант на дальнейшие исследования. Потом были эти самые исследования… И в итоге… Я оказался здесь, с вами.

Он замолчал и скрестил руки перед собой. По лицу Хэнка Оуквиста нельзя было сказать, как он теперь относится к этой истории с потерянным журналом. Возможно, он сожалел, что все вышло так, а не иначе. Возможно, он был рад, что все, в конце концов, обошлось, закончилось благополучно… А может, ему просто было интересно, что же произойдет дальше.

В любом случае, сейчас доктор Оуквист сидел у костра в компании с двумя носильщиками, мальчишкой-навигатором, подозрительной женщиной и не менее подозрительным профессором. Все они, находясь под впечатлением от рассказа, бросали на Хэнка странные взгляды — Гроус смотрел оценивающе, Граас печально, Пак с детским восхищением, а что до Анны Левит, то в ее глазах появился какой-то странный блеск. Она смотрела на доктора так, словно видела его насквозь… Или хотела притвориться, что видит.

— А знаете, что кошки… — невпопад начал Пак, которому наступившее молчание доставляло едва ли не физическую боль, причем, юноша сам не понимал почему. — Часто говорят, что они мурлычут, когда им хорошо. Погладил кошку — мурлычет, не погладил — сидит тихо… Но это не совсем так. Точнее, совсем не так! На самом деле они издают подобные звуки в разных ситуациях — и когда им хорошо, и когда они обижены, испуганы, больны. И даже… — Пак запнулся. — Мурлычут даже умирающие кошки. Вот…

Он замолчал и поежился, хотя никакого ветра не было.

— Кто о чем, а Гато — о кошках… — съязвил Гроус. — Что за молодежь! И старших не слушает, и ничего не знает… — здоровяк понизил голос. — Кроме баек о каких-то кошках…

— Не каких-то! — возмутился Пак. — Они хорошие… Добрые… Честные…

— Кошки? Честные? — Гроус чуть не расхохотался. — Ну расскажи, расскажи еще что-нибудь смешное, а мы…

— Хватит! — громко сказала Анна. — Господин Гроус, мы — одна команда. Извольте соответствовать…

— Мисс Анна права, — присоединился к разговору профессор. — Не стоит перегибать палку… Тем более что молодой человек затронул весьма любопытную тему.

— Это какую же? — буркнул Гроус.

— Смерть. И, соответственно, жизнь.

Профессор снял очки, протер их специальной тряпочкой, одел и продолжил, задумчиво пожевав губы.

— Так вот… Знаете ли вы, что живые организмы обнаружены глубоко под землей? Да-да, на глубине около трех километров ученые нашли колонии микробов. Живых микробов. Но… Эти организмы казались мертвеннее камня, среди которого находились. Не проявляли активности, не росли, не развивались. Жизнь будто остановилась, достигнув некоторой точки… Точки сна.