Читаем Этажи. Созвездие Льва полностью

— Знаю. — Фыркнул Принц и выдернул руку. Он хотел было что-то сказать, но прикусил губу и пошел прочь. Не время для очередной ссоры, это точно.


— Эй, привет. — Негромко сказал парень, садясь рядом с двумя девочками в коротких платьицах, на ткань которых ниспадали длинные завитки волос. Должно быть они жили в одной из обеспеченных семей Стеллы: они были довольно красиво одеты, умыты и причесаны, на тоненьких ручках и в прядях волос блестели камушки лазурного цвета.

— Привет? — Робко откликнулась одна из них. — Ой, ты же Принц!..

— Да, только тихо… — Принц прислонил палец к губам и воровато обернулся. — Как вас зовут, юные леди?

— Доротея.

— Аннабель.

— Какие красивые имена. Слушайте, мне нужна ваша помощь… У нас сейчас очень большая беда, понимаете?

— Да, болезнь.

— Мама говорит, что это вирус, Дори… — Аннабель покачала головой. — Наша подруга заболела… Она… Она…

Девочка всхлипнула. Ее собеседница обхватила голову Аннабель руками, прижимая к себе.

— Что с ней стало? — Спросил Принц, преисполненный сочувствием.

— Сначала она много плакала, потом стала говорить странные вещи… — Ответила Доротея, блеснув большими синими глазами. — Она говорила, что не будет с нами играть, потому что в этом нет никакого смысла! Так и сказала.

— У нее раньше были такие глаза: голубые и яркие, как Вега. Но потом они стали черными, совсем черными… — Плакала Аннабель.

— Она все худела и худела, а потом… Уснула прямо в саду. Может быть, она там и сейчас лежит…


Принц поблагодарил девочек за откровенный рассказ, кое-как попытался их успокоить, хотя ему самому было тяжело.


Он опросил еще пару десятков людей, прежде чем нашел Льва. Принц порядком устал, так как далеко не все хотели с ним говорить, иногда приходилось применять все свои дипломатические способности, чтоб войти в доверие.

Не смотря на кризис ситуации, на свою усталость, Принц почувствовал некоторую гордость за себя — он стал гораздо уверенней. Общаться с людьми не так уж и сложно, как казалось. Правда, некоторые не узнавали в нем наследника трона, поэтому говорили достаточно грубо, но он даже не винил их за это. Сложно оставаться любезным в такой ситуации… Они же все вымотаны и голодны…

Лев дремал на ступеньке лестницы, когда Принц подошел к нему. Парень вздохнул и сел чуть поодаль, но на ту же ступеньку.

— Как успехи? — Вдруг спросил молодой человек.

— Я думал, ты спишь.

— Я тоже спрашивал людей. Наверное, человек пятнадцать опросил.

— А я не считал… И что говорят?

— В основном то, что заболевшие начинали вести себя странно. Они много тосковали, худели, говорили о бесполезности всего вокруг, а затем либо пропадали, либо умирали. А у тебя что?

— То же самое. — Принц всплеснул руками. — Это какая-то титаническая грусть, которая доводит людей до изнеможения. Только разве душевные терзания бывают заразными? Ах, да… Еще многие говорили про тех, в белом…

— Сдается мне, все дело в них.

— Я снова потерял сознание, когда мы увидели… И у меня было видение, как в тот раз. Хотя, может и просто сон…


Лев оживленно повел мягкими ушами.


— То есть они вызывают у тебя видения?

— Не совсем. Я вижу родителей…

Принц запнулся. Он вдруг осознал, что еще ни с кем и никогда не обсуждал смерть своей семьи, и то, что он видел их во сне… И почему-то совсем не хотелось делиться этим со Львом.


— А что случилось с тобой? — Скороговоркой поинтересовался юноша, желая сменить тему.


Лев озадаченно нахмурился. Он каким-то тяжелым взглядом уставился себе под ноги.


— Я видел Эми. — Мрачно ответил он. — Мы гуляли по Селенскому саду, что находится в центре Стеллы. Там цвели такие красивые серебряные растения… Не знаю их названия. Она бежала по мосту… На ней было такое легкое платье, волосы растрепались. В общем, она была так красива… Даже лучше, чем в моих воспоминаниях. И я почувствовал себя таким… Таким счастливым!.. Но внезапно мост стал разваливаться, и она рухнула вниз, в бездну… И все вокруг стало рушиться, но потом меня облили холодной водой. Я очнулся, стал звать Эмилию, потом потерял сознание. Очнулся уже в той комнате, где ты меня нашел. Это был… Худший кошмар в моей жизни.

— Лев, она была важна тебе. — Вздохнул Принц. — Зачем же ты врал мне, будто это не так?

— Я не врал, ты был мне важен тоже.

Они посмотрели друг на друга. Принц грустно улыбался, и по этому его взгляду Лев должен был понять, что юноша совсем ему не верит.

— У Ире-Долоре самый подходящий момент, чтоб взорваться. — Хмыкнул парень после трех минут молчания.

— Возможно.

Принц сидел на ступеньке рядом со Львом и чувствовал себя таким разбитым, каким еще никогда в жизни не чувствовал. Он уже не лелеял никаких надежд — все они разом рухнули вниз, в бездну, в которую упала Эмилия во сне Льва. Да, ведь последний любил ее… Ради нее он бы остался? Ей бы, наверное, не пришлось его умолять, он бы перед ней стоял на коленях…

Каким же надо быть дураком, чтоб поверить в то, что ты действительно кому-то нужен.

— Я пойду к себе. — Тихо сказал Принц. — А ты где собираешься спать?

— Не пустишь на ночевку? — Лев поднял брови.

— И не мечтай. — Буркнул юноша и поспешил вверх по лестнице.


Перейти на страницу:

Похожие книги

О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019

Что будет, если академический искусствовед в начале 1990‐х годов волей судьбы попадет на фабрику новостей? Собранные в этой книге статьи известного художественного критика и доцента Европейского университета в Санкт-Петербурге Киры Долининой печатались газетой и журналами Издательского дома «Коммерсантъ» с 1993‐го по 2020 год. Казалось бы, рожденные информационными поводами эти тексты должны были исчезать вместе с ними, но по прошествии времени они собрались в своего рода миниучебник по истории искусства, где все великие на месте и о них не только сказано все самое важное, но и простым языком объяснены серьезные искусствоведческие проблемы. Спектр героев обширен – от Рембрандта до Дега, от Мане до Кабакова, от Умберто Эко до Мамышева-Монро, от Ахматовой до Бродского. Все это собралось в некую, следуя определению великого историка Карло Гинзбурга, «микроисторию» искусства, с которой переплелись история музеев, уличное искусство, женщины-художники, всеми забытые маргиналы и, конечно, некрологи.

Кира Владимировна Долинина , Кира Долинина

Искусство и Дизайн / Прочее / Культура и искусство