Эти бурные чувства

Джульетта не собиралась возвращаться домой, но ей не хотелось отпускать Розалинду, пока казалось, что между ними есть неразрешенный конфликт. Это выбивало из колеи. По затылку у нее бегали мурашки, как будто между ней и ее кузиной только что произошла ссора, но она не смогла бы сказать, в чем состояла суть их разногласий. Хотя, возможно, это всего лишь плод ее воображения. Глаза Розалинды прояснились, она выпрямилась. Возможно, все дело только в тех чувствах, которые недолгое время снедали ее изнутри.

– Иди одна, – ответила наконец Джульетта. – А мне надо еще поболтаться в кабаре.

Розалинда кивнула, улыбнулась и вышла за дверь, из которой опять повеяло холодом, от которого Джульетте опять стало так зябко, что она втянула голову в свой меховой воротник. Теперь она даже не могла наблюдать за представлением, так что ей ничего не оставалось, кроме как разглядывать людей.

– Сколько времени ты уже трешь этот стол? – спросила она.

Официантка оглянулась и вздохнула.

– Xiaˇojie, эти пятна трудно оттереть.

Джульетта вскочила на ноги, быстро подошла к ней, стуча каблуками, и протянула руку за тряпкой.

Официантка моргнула.

– Мадемуазель Цай, вам не пристало пачкать руки…

– Дай ее сюда.

Официантка отдала тряпку, и Джульетта сжала ее в кулаке. Тремя быстрыми энергичными движениями, так сильно прижимая тряпку к столу, что слышался скрип, она довела столешницу до зеркального блеска.

Джульетта вернула тряпку.

– Три, используя локти. Это не так уж и трудно.

* * *

– Мне в голову пришла одна мысль.

Венедикт оторвал взгляд от своего альбома для набросков и, щурясь, посмотрел на Маршала. День был пасмурный, гнетущий, без того утешения, которое мог бы принести хороший проливной дождь.

– Я весь внимание.

Маршал тоже плюхнулся на длинный диван, без церемоний оттолкнув ноги Венедикта. И не обратил ни малейшего внимания на его недовольное хмыканье, усевшись чуть ли не на его босые ноги.

– Не кажется ли тебе немного странным, что в последнее время господин Монтеков дает нам столько поручений, связанных с Алыми? Как ему удается получать все эти сведения?

– Ничего странного в этом нет. – Венедикт опять переключил внимание на свой рисунок. – У нас есть шпионы в Алой банде. Они были у нас всегда. А у них наверняка есть шпионы в наших рядах.

– Да, у нас, конечно, есть шпионы, но не до такой же степени, – ответил Маршал. Когда он пытался сосредоточиться, у него всегда делался мрачный вид, и Венедикт находил это немного смешным. Маршалу это не шло – он был похож на шута, нацепившего костюм-тройку.

– Что? Ты думаешь, что нам удалось проникнуть в их ближний круг? – Венедикт покачал головой. – Мы бы знали, если бы это было так. Ты не мог бы перестать ерзать?

Но Маршал не перестал. Он пытался устроиться поудобнее, в конце концов у него это получилось, и он уселся, упершись подбородком в кулак.

– Просто в последнее время у него такие точные данные, – сказал он, и в его голосе прозвучали изумленные нотки. – Время маскарада стало ему известно раньше, чем Роме. Сегодня утром он отправил меня за Кэтлин Лан, точно зная, где она будет находиться.

Венедикт поднял взгляд от своего рисунка, затем снова опустил его и быстро нарисовал горло, подбородок, ямочку на нем.

– Господин Монтеков отправил тебя за Кэтлин Лан? – спросил он.

– Ну, не мог же он отправить на собрание коммунистов Рому или тебя. Вы говорите на здешнем наречии, но из-за ваших лиц вы не смогли бы сойти там за своих в отличие от меня.

Венедикт закатил глаза.

– Это я понимаю. Но почему мы теперь следим за Кэтлин Лан?

Маршал пожал плечами.

– Не знаю. Полагаю, нам нужны те сведения, которые она добывает. – Он прищурился, глядя в окно. Последовала пауза, и в наступившей тишине был слышен только один звук – звук штрихования от карандаша, которым Венедикт водил по бумаге.

– Ну, что, сегодня мы продолжим поиски такой жертвы этой заразы, которая еще жива? – спросил Маршал.

Венедикт полагал, что им надо продолжать. Время было на исходе. Алиса рассчитывала на них, и они должны хотя бы попытаться отыскать средство от этой напасти.

Вздохнув, Венедикт бросил свой альбом на стол.

– Думаю, мы должны продолжить.

– Ты можешь вернуться к своему рисунку после того, как у нас ничего не получится и мы решим, что пора закругляться и возвращаться домой. – Маршал подался вперед и посмотрел на рисунок. – Но мой нос не так велик.

* * *

На закате Джульетта незаметно выскользнула из кабаре, опустив голову и спрятав подбородок в воротник. Она делала это и для того, чтобы ее не узнали, и для того, чтобы уберечься от холодного ветра, кусающего кожу.

– Булочки, горячие булочки, всего два фыня! Покупайте сейчас, пока они горячи!

– Барышня, барышня, купите дешевую рыбу…

– Гадание! Хиромантия! Xiaˇojie, вам точно необходимо…