Этюд багровых вод

На неопытный взгляд Эффи, получилось вроде бы неплохо. Конечно, план еще придется корректировать, чтобы до момента возвращения в Каэр-Исель предоставить Янто готовый дизайн, но она справится. Иначе нельзя.

Вслед за Янто Эффи вошла в вестибюль, который, несмотря на солнце и безоблачное небо, сохранял мрачную серость. На полу стояли грязные лужи в соляных обводах. У входа в кухню застыл чопорный и угрюмый Уэдерелл, лишь коротко кивнувший в ответ на приветствие Эффи. Это, впрочем, ничуть не умерило ее энтузиазма.

– Я хочу начать отсюда, – заявила она. – С вестибюля. В солнечный день он должен быть залит светом.

– Трудная задача, – возразил Янто. – Фасад дома обращен на запад.

– Знаю, – кивнула Эффи, доставая из сумки альбом. – Если получится, мне бы хотелось развернуть весь дом. Пусть вестибюль и кухня выходят на восток, на воду.

Янто задумался:

– Тогда вход будет со скалы?

– Знаю, звучит невероятно, – признала она.

– Точнее, дорого, – вмешался Уэдерелл. – Мистер Мирддин обсуждал с вами финансовую сторону проекта?

– Не сейчас. – Янто махнул рукой. – Я хочу дослушать план Эффи. Если потребуются коррективы, мы внесем их позже.

Кажется, Уэдерелл хотел что-то возразить, но лишь плотнее сжал губы и прислонился к дверному косяку.

– Ну, – осторожно начала Эффи, – на самом деле я думала о стоимости и об осуществимости проекта. Согласно моему замыслу, следует снести большую часть нынешнего строения и построить новый дом на расстоянии нескольких акров от края утеса. Учитывая непредсказуемость скалы и неровности рельефа…

На лицо Янто набежала тень, а недовольный взгляд красноречиво сообщал, что идея ему не нравится. Неужели он и не думал, что место старого здания займет совершенно новое?

Глядя на мрачное лицо и потемневшие глаза Янто, Эффи отступила назад с безотчетным страхом.

Однако он просто предложил:

– Эффи, не подниметесь со мной наверх? Я бы хотел кое-что показать.

Эффи беспомощно кивнула, устыдившись собственного страха. Будь здесь мать, она бы ее отчитала. «Ничего не случилось, Эффи». Ребенком она добивалась лишь презрительного удивления, а не утешений, когда после ночного кошмара бежала в комнату матери.

Но тот же самый ночной кошмар повторялся снова и снова, а в углу комнаты опять возникала темная фигура. В конце концов Эффи вообще перестала бегать к матери и просто читала «Ангарад» при свете лампы, пока не начинало действовать снотворное.

Янто двинулся наверх, ведя рукой по прогнившим деревянным перилам. Эффи неуверенно последовала за ним. Проходя мимо портрета Короля фейри, она не удержалась и взглянула в его холодные глаза. Он словно дразнил ее, напоминая, что заключен в позолоченную раму, заперт внутри придуманного мира.

Но настоящий Король фейри отнюдь не был скован, как тот, что на картине. И она видела то существо на дороге.

Эффи стиснула лежащий в кармане ведьмин камень, поднимаясь вслед за Янто на верхнюю плошадку лестницы. С ликов святого Юфима и святого Маринелла капала вода. Янто был так высок, что ему налилось на плечи и на черные волосы.

Он, кажется, не заметил. Наверное, когда живешь в таком холодном, сыром месте, перестаешь чувствовать неудобства.

– Сюда, – сказал он, ведя Эффи вперед по коридору. Пол под ногами выразительно застонал. Янто остановился возле маленькой, ничем не примечательной деревянной двери. – В прошлый раз вы ушли в такой спешке, что я не успел показать вот это. Не подумайте, что я вас осуждаю. Этот дом не для слабонервных.

Ручка зазвенела, а дверная рама дрогнула, будто кто-то стукнул в дверь с той стороны. Эффи напряглась, сердце бешено забилось в груди. Она вдруг поймала себя на мысли, что думает о кабинете мастера Корбеника, зеленом кресле и нитях из обивки, которые тянулись как лозы.

Янто распахнул дверь – точнее, просто повернул ручку. Все остальное сделал ветер, с яростным воем чуть не сорвав дверь прямо с петель. Эффи инстинктивно отшатнулась и подняла руку, чтобы прикрыть глаза. Лишь когда завывания ветра немного стихли, она заставила себя заглянуть в открывшийся проем.

Эффи увидела узкий балкон, уцелевший лишь наполовину, основательно изъеденный плесенью и сыростью. Пол походил на шахматное поле, где черные провалы чередовались с выгоревшими на солнце досками. Дерево скрипело и стонало на ветру, навевая мысли о корабле-призраке, чьи оборванные паруса раскачивались под песню банши.

Эффи в ужасе взглянула на Янто. Неужели он всерьез ждал, что она сделает хоть шаг на прогнивший пол?

Словно прочитав мысли Эффи, Янто протянул большую, заросшую черными волосами руку с бледной, как древний камень, кожей, чтобы ее удержать.

– Дальше не ходите, – предупредил он. – И не обращайте внимания на очередное свидетельство небрежности отца. Лучше взгляните на этот вид.