Этюд багровых вод

– Я никогда ее не видел, – признался Престон, постепенно приходя в себя. Он был явно рад поговорить о другом. – Янто сказал, что она приболела и не любит общаться с посторонними.

Однако вдова не выходила у нее из головы. Мирддин умер в восемьдесят четыре года, вряд ли жена была намного моложе. Может, под словом «приболела» Янто имел в виду «спятила»? Мужчины часто запирали сумасшедших женщин, и все благополучно забывали об их существовании. Но Янто, похоже, не питал к матери ни капли злобы. Эффи покачала головой, словно отгоняя эту мысль.

– Хорошо, – сказала она. – Чего именно ты от меня хочешь?

Престон явно колебался, не осмеливаясь смотреть ей в глаза.

– Мне нужны чертежи дома, – наконец ответил он. – Наверняка они где-то существуют. Может, Янто их тебе уже показывал.

– Не показывал. – А Эффи, к своему стыду, даже не подумала спросить. – Но с моей стороны будет вполне разумно о них напомнить. Могу спросить.

– Верно. Янто ничего не заподозрит. – Глаза Престона блеснули за стеклами очков, но лицо оставалось непроницаемым. – Просто будь осторожна, не…

Эффи вздохнула:

– Я буду предельно вежлива, если ты об этом.

– Вообще-то, я имел в виду обратное. – Теперь Престон покраснел. – Лучше держать его на расстоянии вытянутой руки. Не будь слишком… любезной.

Что это, дружеское наставление или попытка предостеречь? Кому он не верил – ей или Янто? По коже побежали мурашки. Нет, вряд ли он считал ее совсем уж ни на что не способной.

Престон выглядел сильно взволнованным. Он явно хотел что-то добавить, но не решался. Эффи не сводила с него взгляда. Может, удастся угадать ход его мыслей? Но она только сама покраснела.

– Я буду осторожна, – просто пообещала она.

– Хорошо, – резко сказал он, выпрямляясь. – Я тоже буду вести себя осмотрительно. Все заметки я делаю на аргантийском, чтобы Янто не смог их прочитать.

– За исключением одной, – напомнила Эффи. Почти всю ночь из головы не выходило собственное имя, нацарапанное на полях страницы четким, аккуратным почерком Престона: «Эффи Эффи Эффи Эффи Эффи». Может, это просто бессмысленные каракули… или нечто иное? Эффи не хотелось лишний раз его смущать, но незнание сводило с ума. – Почему в этот раз ты писал на ллирийском?

– По большей части в моих заметках мало смысла, – пояснил Престон и не дрогнув встретил ее взгляд, хотя румянец все еще алел на щеках. – Я записываю приходящие в голову беспорядочные идеи, зная, что позже все равно их выброшу, поэтому в переводе на ллирийский нет смысла. Похоже, эти записи показались мне важными.

* * *

Все утро Эффи пыталась набраться смелости, чтобы поговорить с Янто. Перед мысленным взором то и дело возникала та сцена в коридоре, когда он положил руку ей на плечо, и она вновь словно погрузилась на глубину. Шагая по коридору верхнего этажа, Эффи тряхнула головой, чтобы избавиться от воспоминаний.

«Он всегда вел себя по-доброму», – убеждала она себя и в конце концов почти поверила, что этот жест был отеческим и не более того.

Янто пил чай в столовой, сидя прямо под опасно болтающейся люстрой. Пустые рожки, сахарной ватой покрывала паутина, а стеклянные сосульки колыхались, хотя сквозняка не было.

Заметив гостью, Янто тут же поднялся на ноги.

– Эффи! – воскликнул он. – Пожалуйста, садитесь. Хотите чаю?

Эффи обеими руками вцепилась в спинку стула. Сразу захотелось отказаться, но напомнила себе, что пришла сюда с определенной целью. Чувствуя, как внутри все переворачивается, она медленно опустилась на стул.

– Конечно, – ответила она. – Звучит заманчиво.

– Отлично.

Янто поспешил на кухню. Эффи, сжимая взмокшие ладони в кулаки, всеми силами пыталась успокоиться и выбросить из головы мысли о тяжести его руки.

Янто вернулся через пару минут с потрескавшейся фарфоровой чашкой, которую поставил на стол перед Эффи. Она сделала маленький глоток, крупицы не успевшего раствориться сахара осели на языке, словно песок. Эффи снова опустила чашку на стол.

– Я просто хотела… – начала она, но Янто поднял руку, прося ее остановиться.

– Эффи, я ведь почти ничего о вас не знаю, – сказал он. – Вы архитектор, поклонница моего отца, но в вас, без сомнения, есть нечто большее.

– О, ничего интересного, – чувствуя себя неловко, усмехнулась она.

– Для меня очень интересно. – Янто взглянул ей прямо в глаза. – Вы родом из Каэр-Иселя?

– Из Дрейфена. – Эффи вытерла ладонь о чулки. – Я приехала в Каэр-Исель, чтобы учиться в университете.

– Северянка до мозга костей, – улыбнулся Янто. – Я мог бы догадаться по вашему имени. – Он на мгновение прищурился, словно пытаясь что-то вспомнить. – Вы случайно не в родстве с банкирами Сэйр из Дрейфена?

Эффи ощутила, как мышцы слегка расслабились. Ответить на эти вопросы не составляло труда.

– Да. Мой дедушка – управляющий банком, мама – одна из его секретарей.

– Значит, в семье у вас нет архитекторов. Почему вы выбрали это поприще?

Эффи обдумала ответ. Выдавать, сколь мало радости доставляет ей это дело, не хотелось, так что она ответила просто:

– Мне нравятся трудности.

Янто издал восхищенный смешок:

– Что ж, тогда вы взялись за верный проект.