Читаем Этюд на счастье полностью

«у осторожности прав – чуть-чуть…»

у осторожности прав – чуть-чуть,целое – сильным и энергичным.если не плачу и не кричу —это не значит, что я вторична,это не значит, что не живу,что не люблю и не знаю боли.видишь, как тянется тонкий вьюнк выходу солнечно-голубому?он на стене – невесомость, штрих,лёгкий ажур изумрудных листьев.хочешь – оставь, а хочешь – сотри,стены и в белом выстоят…

«вечер июньский ласковый…»

вечер июньский ласковый,ирисы там и тут,в небе – стрижи и ласточки…в гнёздышке маму ждутротики несмышлёные,вырастут – полетятнад тополями-клёнами,хвостиками крутя…что им побед история?память людей о том,как поднимали, строилипленные новый дом…время губных гармошек ипослевоенных зорь,странное это прошлое —чёрное с бирюзой.

«слов бесполезных частокол…»

слов бесполезных частокол,бездумно, взбалмошно, легко —так абажур под потолкомсквозняк качает.ах, чёрт побрал бы этот слух,ему достаточно и двух,упавших в тёплую траву,да неслучайных…и неслучайных сто шагов,и сто друзей, и сто врагов,и карусельных сто круговв одной упряжке.а в небе синем облака,а с гор прозрачная река,а счастье в белых лепесткаходной ромашки…

«солнце прощается нехотя…»

солнце прощается нехотя,гладит макушки отечески…видно, наверное, сверху тамсолнцу разлад человеческий.солнце ныряет за тучу ив щёлку глядит – что здесь выросло?выросли ивы плакучие,слёзы роняют над вымыслом,смотрятся в воду солёную,в омуте ищут спасения,жаждут весенней влюблённости,ждут поцелуя осеннего.солнце растерянно сетует:россказни это, фантазии!и начинает рассветнуюновую сказку рассказывать…

«имбирный эль, клубника в хрустале…»

имбирный эль, клубника в хрустале,цветущий мирт и облако в бинокле…ну кто придумал, будто мир наш проклят,а жизнь – игра на шахматном столе?не верю я в придуманный цейтнот,и тень гоню Содома и Гоморры,по небу, как по солнечному морю,мечта моя на облаке плывёт.

«крошки пастели, неровность картона…»

крошки пастели, неровность картона,берега розовый край,по голубому скользит и не тонетсолнечных бликов игра.рыбки клюют бессловесными ртами,словно играют в лото,счастье поймают и станут китамив новой картине потом…

«душный июньский полдень…»

душный июньский полдень,остановилось время,сладкой свернулось дрёмойв стареньком гамаке.пёс разомлевший подле,пруд водомерка мерит,хриплый за лесом гром иягоды в молоке…в сумрачных лабиринтах,в сумрачных снах горячихбудешь искать тот случай,тот земляничный вкус,звёздочки-маргариткиу деревянной дачи,солнца игривый луч иниточку детских бус.

«мой сон похож на сотни ожерелий…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия