Этюды о карельской культуре

Научный путь Григория Николаевича начался в 1952 году. Он рассказывал, как однажды прочитал в газете, что его школьный товарищ Алексей Степано­вич Жсрбин закончил учебу в аспирантуре. Это навело на мысль самому попытаться поступить в аспирантуру. И Макаров в тот же день написал заявление. Его допу­стили к экзаменам и приняли в целевую аспирантуру при Институте языкознания Академии наук СССР в Москве. Научным руководителем у него стала про­фессор Клара Майтинская. Семья оставалась по-преж­нему в деревне Пасынки.

В декабре 1955 года Г. Н. Макаров стал ученым сек­ретарем Института языка, литературы и истории в Пет­розаводске. В следующем году он успешно защитил кан­дидатскую диссертацию по теме «Именные (субстантив­ные) определительные словосочетания в финском языке».

В 1958 году Макаров перешел с поста ученого сек­ретаря на должность младшего научного сотрудника, а шесть лет спустя стал старшим научным сотрудником. На протяжении многих лет Г. Н. Макаров поддерживал связь с Петрозаводским университетом. На кафедре финского языка и литературы он вел курсы карельско­го языка и руководил студенческими работами.

Возраст Григория Николаевича приближался к сред­нему, когда он, пройдя основательную языковедческую подготовку, занялся научно-исследовательской деятель­ностью. Макаров избрал своей специальностью карель­ский язык, на широком поле которого взялся возделы­вать две нивы: первая — «ливвиковский язык», или, вер­нее, южные говоры ливвиковского диалекта карельско­го языка, из которых родным для него и с детства усво­енным был самбатукский говор; вторая — язык тверских карел пли, правильнее, тверские говоры карельского языка.

Тверским говорам Г. Н. Макаров посвятил одну из крупнейших своих работ — сборник текстов «Образцы карельской речи (издан в 1963 году, объем 194 стра­ницы). Сборник содержит 89 текстов с подстрочными переводами на русский язык и введение. Примерно две трети текстов записывались по устным рассказам, ос­тальные расшифрованы с магнитофонной ленты. В сбор­ник вошел также ряд текстов, записанных другими соби­рателями. В целом отбор текстов очень удачен с точки зрения и языковеда, и фольклориста. По своей тема­тике они всесторонне освещают жизнь и быт тверских карел, их будни и праздники. Сборник дополняет не­большая подборка пословиц и поговорок, записанных в деревне Пасынки, на родине Дарьи Ивановны. В 1971 году, незадолго до смерти, Григорий Николае­вич Макаров опубликовал в журнале «Прибалтийско-финское языкознание» найденную им еще в 1959 году в архиве в Ленинграде рукопись «Евангелия от Марка» в переводе на язык тверских карел. Эта датируемая 1817 годом рукопись представляет собой очень ценный источник по истории тверских говоров и вообще карель­ского языка. Весьма ценны и выполненные Макаровым комментарии к переводу. Если сравнить язык переводчика с современным козловским говором, который те­перь, благодаря сделанным нами записям, достаточно известен, можно отметить интересный факт: различия оказываются совершенно незначительными и ограничи­ваются лишь лексикой; следовательно, козловский говор карельского языка за полтораста лет почти не изме­нился.

С 1961 года Г. Н. Макаров смог взяться за более серьезное изучение «ливвиковского языка». Он поставил перед собой задачу подготовить к печати словарный материал, что успел собрать по коткозерскому говору местный учитель Н. А. Анисимов, и дополнить его ма­териалами по другим говорам ливвиковского диалекта. Работа оказалась увлекательной, но трудной. Выясни­лось, что многие помощники Анисимова, а это были в основном тоже школьные учителя, слишком дилетант­ски заполняли его вопросники. Они зачастую ограничи­вались лишь тем, что переписывали коткозерские об­разцы на местный лад, в соответствии с фонетической и морфологической системой своего говора. Чтобы вне­сти поправки и освежить материал, Макарову при­шлось искать новых помощников и самому заняться сбором.

Одной из лучших помощниц Григория Николаевича на протяжении многих лет была пенсионерка Клавдия Александровна Гуляшова, бывшая учительница Мегрегской школы. Когда 31 августа 1972 года, в день мегрегского праздника Флора и Лавра, мы гостили у Клавдии Гуляшовой, она добрыми словами вспомина­ла своего покойного друга и наставника Григория Ни­колаевича Макарова.

Макаров не прекращал работать даже во время от­пусков, которые проводил в Самбатуксе или Печной Сельге. Разгуливая по деревне, общаясь с односельча­нами, он всегда имел при себе принадлежности для записывания. Он, конечно, и сам был прекрасным зна­током карельского языка, сохранившим изумительно тонкое чувство родного ливвиковского говора. И руко­пись словаря росла, дозревала, хотя, впрочем, не так быстро, как предполагалось по его собственным и ин­ститутским планам.