Этюды о природе человека

Нельзя не признать, что и в самые тяжелые времена для искусства выдавались отдельные произведения, свидетельствовавшие о присущем европейскому духу чувстве изящного, но не подлежит сомнению, что только восстановление сокровищ античной цивилизации произвело коренное улучшение в искусстве. «Наука рисования, – говорит Легран, – терялась с каждым днем и увлекала искусство к неизбежному и полному распадению, когда великие вожди итальянского Возрождения обратились к античной древности и нашли в ней искомую тайну ее силы и могущества». Великими мастерами в искусстве становятся люди ученые, владеющие математикой и измерительными методами, как, например, Альберти, Леонардо да Винчи, Микеланджело и др. Греческие идеалы искусства, близость к природе, вкус к изящным формам оживают снова.

Рядом с возрождением эллинского духа в искусстве Реформация стала в защиту человеческой природы. Она восстала против католического насилования природных инстинктов и изгнала безбрачие и монашество. В лютеранском миросозерцании мы на каждом шагу встречаемся с античными воззрениями, которые то искусственно вплетаются в догматы христианского вероучения, то сплавляются с ними в нечто более или менее цельное. Таким образом в ученых лютеранских трактатах говорится о «возможно полном развитии всех естественных сил» человека как об одном из главнейших назначений человека. В силу этого нравственные правила, стремящиеся к полному освобождению души от тела, оказываются в противоречии с одним из основных законов нашего существования и потому теряют всякое значение. По мнению лютеранских учителей, не только потребность размножения, но и «стремление к собственности, чести, власти и чувственному удовольствию составляют естественные потребности нашего сердца, потребности, которые не могут быть уничтожены, но которые, напротив, должны быть облагорожены и развиты. А так как христианство в своих нравственных предписаниях главным образом имеет в виду полнейшее развитие и образование всех сил и способностей, то оно никоим образом не может желать уничтожения и заглушения столь важных потребностей»[510]. Нельзя не заметить, что тут христианству приписывается совершенно эллинское основное воззрение.

«Будда не увлекался никакими иллюзиями относительно великого зла человеческого существования. Его учение в своем первоначальном виде было чрезвычайно пессимистично»