Этмантиз (СИ)

И над всем рейдом нависла угроза. Только для Наруто. Помимо обоснованных опасений об успешном возвращении всей компании назад в цивилизацию ещё добавился и Орочимару со своими странностями. Выходит, не показалось. А дальше как? Если он захочет элементов полного комфорта, которые, якобы, обещала предоставить компания. Ну нет, Наруто не подписывался вызывать интерес сексуального характера у посторонних. Будь даже они самыми, там, великими мировыми учёными или поп-звёздами. Это, между прочим, посягательство на личную неприкосновенность. И вообще, ерунда всё это, паранойя, фантастика долбаная. Человеческих прав никогда не отменяли.

Что хуже, Орочимару, будь он неладен, так и не выходил из головы. Его холёные руки виртуозного пианиста да голосок под стать. Прямо-таки возбуждающий.

Киба благоразумно вышагивал впереди. За ужином Наруто молчал, отсел подальше, хмуро зыркал на Темари, веселящуюся с Кибой на пару. Какаши тешил учёных байками, почерпнутыми из книг. Кабуто ещё пытался сражаться за первенство по занудности. Может, он и был интересным собеседником, только Наруто не привлекали его глубокие познания в научной сфере. Кабуто, вон, даже смеялся со всеми. Орочимару время от времени вставлял фразочку-другую в самую гущу обсуждений. Не поддерживал научные темы, но участвовал в банальных, будничных. Даже разик обсудил бывшего парня Темари, о котором невпопад ляпнул тот же Киба.

Близкое львиное ворчание закончило беседу, как если бы прозвучал сигнал отбоя. И среди богатого ночного хора живности порой прорывался тихий низкий звук, похожий на рычание, но без раскатистого эффекта. Орочимару в такие моменты прислушивался. Каждое его движение фиксировалось наблюдающим за ним Наруто. Стоило поостеречься зверюшки, насторожившей даже этого сдвинутого всезнайку.

Голос невидимого животного, тревожащий Наруто, долго не позволял заснуть. В его редкое приглушённое урчание вплетался писк насекомых. Противные многочисленные лапки исследовали лицо. Наруто пришлось натянуть одеяло до ушей. Но и там, в кромешной темноте, его не спасала благостная тишина. Тишины не было. Её не существовало в Африке. В довершение несчастий, снова заголосили львы. Благо, далеко, а то хоть вскакивай и расхаживай по периметру лагеря с горящей головёшкой в руках. Звери боятся огня. Надо бы проверить, боится ли его этмантиз.

Мучительно медленно Наруто проваливался в сон. Ночной кошмар выкручивал ему руки, связывал их за спиной, оставляя беспомощным против безжалостного врага. Хищника, что даст фору любому этмантизу. Своре этмантизов. Проклятая длинная зверюга крокодильей наружности не переставала рычать. Только облик она принимала человеческий. Это Наруто отвергал истинность видения сквозь полудрёму, из которой не получалось вырваться. Как реальность, навязанная компьютерной игрой. Всё происходило во сне, но Наруто осознавал чудовищность творящегося.

Он видел Орочимару. Его бледное тело, мягкое, с такой же холёной кожей, как и на руках. Орочимару давил Наруто своим мрачным обаянием. Он прижимал Наруто к жёсткой поверхности. А вокруг не переставало рычать. Руки Орочимару, необычайно ловкие, как в представлении, скользили по обездвиженной жертве. Наруто не мог пошевелиться. Был прикован, парализован, чувствовал возрастающее отвращение и страсть. Нельзя не отреагировать на эти прикосновения. Он тянулся за ними, когда руки поднимались, и пытался отстраниться, когда прикасались вновь.

Даже во сне Наруто испытывал стыд. Прежде всего, из-за измены Шисуи. Но как он мог предположить, что этот высокопоставленный знаменитик обладает настолько обезоруживающими способностями. Наруто не мог пошевелиться. Он задыхался и не мог. Возможно, если бы очень захотел, но мысли постоянно вертелись вокруг его соблазнительных рук. Янтарные глаза Орочимару то надвигались, то отдалялись до абсолютной невидимости. Чокнутый учёный, в людях видящий только жертв. Он наслаждался мучениями Наруто, у которого всё чаще перехватывало дыхание. Наруто мог бы застонать, если бы не сжимал зубы.

И продолжал слышать приглушённое рычание. Совсем близко. Только Орочимару его не слышал, что тревожило Наруто ничуть не меньше, чем близость с ним. Он хотел попросить истязателя посмотреть. Он пытался выкрикнуть, предупредить, что этмантиз уже в паре шагов и ждёт момента напасть, но снова не мог совладать со своим телом. Язык не слушался, равно как и горло. Стон, если бы и вырвался, был бы беззвучным. И это вполне устраивало обладателя восхитительных рук, так настойчиво водящего ими по обнажённой груди Наруто.