Этнос и глобализация: этнокультурные механизмы распада современных наций

Стратегия «этнокультурной фронды» региональных этнических элит, эксплуатирующая политизацию этнокультурных групп, дополнительно стимулируются политикой «мультикультурализации». Мультикультурализм, как отказ от приоритетного развития общенациональной (общегосударственной) культуры и идентичности, неизбежно загонит общество в тупик этнокультурной фрагментации, что мы и видим на примере Европы393.

Мерой этнической фрагментации полиэтнической нации (вполне измеримой социологическими исследованиями) следует считать готовность большинства населения региона поддерживать региональную элиту в конфликте с общенациональной («центром»). Эта готовность определяется не только численным соотношением этнокультурных групп в населении, но и степенью этнокультурной мобилизации, определяемой соотношением этнической и общенациональной идентичности.

Анализ таких явлений, как мультикультуризация и кризис современного постнационального государства, показывает, что предложенная концепция дифференциации этноса и нации, как нетождественных научных категорий и как длительно сосуществующих социальных общностей различной природы, создает продуктивную методологическую основу для этногеополитики – анализа и прогноза пространственно-географического аспекта этнополитических процессов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В XX веке были сделаны прогнозы развития глобализации, как становления глобального аналога национального государства («мирового государства»). Предполагалось, что в процессе ее развития будет происходить формирование соответствующей этнокультурно усредненной социальной общности, становление единой глобальной экономической среды и снятие барьеров неэкономического характера. Однако процессы глобализации создают не столько глобальную социальную общность, сколько глобальную конкурентную среду, которая через усиление взаимодействия и конкуренции между социальными субъектами ведет к их дифференциации.

Как убедительно показывает практика, несмотря на кризис национального государства и неотделимый от него кризис гражданских наций, формирование глобальной среды не означает исчезновения крупных и обладающих устойчивой субъектностью общностей, включая как этнические и конфессиональные общности, так и гражданские нации, в том числе полиэтнические.

Поэтому закономерно, что важнейшей особенностью глобализации стала актуализация этнических общностей и характерного для них этнического и религиозного сознания, предпосылкой чего является кризис национального государства и, соответственно, нации, как его социальной основы. Кризис национального государства также объективно ведет к усилению фрагментации локальных социумов и росту межгрупповой конфликтности.

Более того, по мере углубления экономической и информационной глобализации резко и повсеместно усиливается именно культурно-цивилизационная, этническая и конфессиональная фрагментация и дифференциация локальных сообществ, «этнизация» и клерикализация массового сознания, превращение этнической идентичности индивида в ведущую.

Это означает, что в число значимых субъектов (акторов) мирового развития, определяющих путь социально-исторического развития человечества, помимо национальных государств и транснациональных корпораций, входит все большее число социальных субъектов неэкономической и негосударственной (неполитической) природы, в числе которых этнические общности (этносы).

Для глобализации характерен рост тенденций дивергентного порядка, рост многосубъектности мировых процессов, в числе которых актуализация и рост влияния этнических и религиозных общностей, обострение старых и возникновение новых этноконфессиональных конфликтов и противоречий. Это коренным образом противоречит сложившимся в XX веке теоретическим представлениям об эволюции социальных общностей в основном в сторону конвергенции, унификации, универсализации, во многом основанным на идее непрерывного восходящего прогресса, на стадиальном подходе и экономическом детерминизме.

В этих условиях господствующий в конце XX века взгляд на глобализацию, как объективно предопределенное, необратимое и желательное продолжение прогресса, требующее снятия любых ограничений на движение не только капитала и товара, но и миграционных потоков, все чаще ставится под сомнение.

Закономерно, что кризис мироустройства, связанный с наступлением новой исторической эпохи, породил концептуальный кризис социальной теории, неспособной описать и прогнозировать качественно новую социальную реальность и определяющие векторы ее развития.