Этнос и глобализация: этнокультурные механизмы распада современных наций

Методологически тяготея к марксизму с его концепцией объективных классовых и групповых интересов, сторонники социетальных и социологических концепций понимают генезис этносов и особенно наций как результат действия объективных политических, экономических, и социокультурных факторов.

В своем труде «Этническое происхождение наций» (1986) Энтони Д. Смит выделяет следующие объективные предпосылки нациогенеза: «Причиной, сделавшей нации столь желанными, послужило воздействие тройственной западной революции, или, точнее, трех типов революций, происходивших на Западе в разное время в разных странах. Это революция в сфере разделения труда, революция в контроле управления и революция в культурной координации»260.

Поворотной точкой «революции в культурной координации» стал переход к общенациональным государственным системам образования. Они, по сути, сформировали необходимую для национального стрительства культурную однородность изначально полиэтнических европейских государств. По сути, тезис о «революции в культурной координации» – развитие известного афоризма Бисмарка: «Германию создал прусский школьный учитель».

Эта позиция примордиалиста Э. Смита, по существу, сближается со взглядами конструктивистов Э. Геллнера и К. Дойча, понимающих нациогенез как результат целенаправленной государственной политики в сфере образования и социальных коммуникаций по «конструированию» нации, как социальной общности.

По мнению К. Дойча, «принадлежность к тому или иному народу основывается… на распространенности дополнительной социальной коммуникации. Она сводится к способности более эффективно общаться по широкому кругу с членами большой группы, чем со стоящими вне ее»261.

Выступая со сходной позиции, П. Лудц дает свое определение: «Нации, будучи общностями, сформировавшимися и сложившимися как в историко-политическом, так и социально-экономическом отношении, понимаются как особенно конденсированные структуры коммуникации и активности, в которых люди взаимно соотносятся и образуют единое целое. В этом смысле нации являются продуктом деятельности и общения людей, входящих в нее. Людей, принадлежащих к одной нации, связывает как сознание своей национальной принадлежности, дающее направление их деятельности, так и воля к образованию и поддержанию этого единого целого»262.

Позже идеи информационно-коммуникационной концепции развивались российскими этнологами С.В. Чешко и С.А. Арутюновым.

Акцент на особой роли «сознания» и «воли» в социогенезе – свидетельство сближения конструктивизма с субъективно-символическими концепциями, выводящими базовые механизмы социогенеза из группового сознания и самосознания. Так, американский социолог У. Коннор пишет: «Исходное начало субъективно, оно состоит в осознании людьми в рамках… группы общности своего прошлого, настоящего и – что особо важно – своей судьбы»263.

Характерно, что отрицание объективного характера социогенеза, его отождествление с индивидуальным или групповым сознанием доминирует и сегодня, являясь, в частности, основой современного конструктивизма.

Концептуальная неопределенность в области базовых механизмов нациогенеза и социогенеза в целом вызвала сомнения в самой возможности дать научно строгое определение нации, как категории научного дискурса.

С точки зрения Г. Кона, хотя ряд объективных факторов – общность территории, экономического пространства, политическое единство – имеют определяющее значение в нациогенезе, объяснить ими становление и существование нации нельзя, следовательно, невозможно дать точное определение нации, как научной категории264.

Известный политолог X. Сетон-Уотсон полагает: «не может быть научного определения понятия «нация»… Все, что я могу сказать… то, что нация существует, когда значительное число людей, принадлежащих к какой-либо общности, считает, что они составляют нацию, или ведут себя так…»265.

Теоретический тупик современных ему теорий социогенеза осознал Л.Н. Гумилев, предложивший паллиативный выход – вывести этнос за рамки общественных наук и рассматривать как природный феномен в одном ряду с биологическими популяциями и экосистемами.

При этом социальная сложность исторического процесса механистически объясняется трансформацией некой «геокосмической энергии» «пассионарных толчков» в энергию живого вещества, которая порождает «этническую пассионарность», ведущую к образованию этноса.

Определяя этнос как социобиологический феномен, Гумилев настаивает: «этносы являются биофизическими реальностями, всегда облеченными в ту или иную социальную оболочку»266.

Таким образом, Л.Н. Гумилев переносит общественно-научную дискуссию о природе социогенеза в сферу смежных научных специализаций – геофизики и биологии, в рамках которых его теория «пассионарных толчков» пока не нашла ни серьезных подтверждений, ни удовлетворительных объяснений.