Это критика

        Помимо этого существует проблема чтения с экрана. Не то что большую статью — даже рецензию, которую я хочу внимательно прочитать, я распечатываю и потом читаю в метро или дома. С экрана я определяю только, интересен ли мне тот или иной текст и нужно ли его распечатывать, не более того. Все тексты, которые мне казались любопытными в Тенетах или в Улове, я скачивал и распечатывал. Ну, а может, это просто мой "динамический стереотип" восприятия текста.

        РЖ: А интерактивность сетевой критики вам не кажется решающим преимуществом?

        С.К.: Нет, не кажется. Уровень разговоров в гестбуках и на форумах, как правило, удручающий. Даже если завязывается более или менее серьезная беседа, неизбежно набегают какие-то абсолютно случайные люди, которые вмешиваются в нее и снижают до своего уровня. При этом энергия форумных споров редко соответствует оригинальности излагаемых мыслей. Основное качество сетевой полемики — ее крикливость, стилистическая возбужденность. И ты поначалу тоже вроде как возбуждаешься, но, как правило, ненадолго. Обаяние свободной, раскованной речи проходит, когда начинаешь отцеживать собственно мысли, — а вот их-то как раз и нет.

        РЖ: Вы много раз отмечали, что сетевая литература, бурно развивавшаяся во второй половине 90-х, сегодня практически сошла на нет. С чем связана такая динамика?

        С.К.: Во-первых, до определенного момента в интернете существовало более или менее обозреваемое пространство, в котором можно было увидеть практически всех участников сетевого литературного процесса. А сейчас сетевые литераторы разбрелись по разным закуткам, и этих закутков такое количество, что уследить за всеми просто нереально. Естественно, предпринимались какие-то попытки структурировать это пространство, выстроить эстетические иерархии, в том числе и с помощью конкурсов, но практически все они провалились.

        Во-вторых, первое интернетовское литературное поколение, которое поначалу искренне считало Сеть местом своей творческой реализации, в какой-то момент почувствовало, что для полноценного существования текста нужна бумага. Сегодня редакции журналов получают письма с предложениями текстов, но сами тексты к письму не прилагаются, вместо них сетевой адрес. То есть сами авторы не воспринимают жизнь текста в интернете как полноценную публикацию.

        И в третьих, существовала иллюзия, что новые технические условия помогут выработать новую поэтику, опирающуюся на гипертекстовые возможности Сети. Этого не произошло, и все ссылки на Кортасара или Павича здесь лукавы. Ни у Кортасара, ни у Павича нет хаотичности, писатели только создают иллюзию причудливости, спонтанности в монтировании текста из "случайных" фрагментов, на самом деле они жестко руководят движением читательского взгляда по тексту.

        РЖ: А какова динамика литературного пространства в Сети? Что будет с интернет-литературой через год-два?

        С.К.: Я думаю, что те тенденции, о которых мы говорили, будут усиливаться. Уже сегодня трудно говорить о сетевой литературе всерьез, то есть как о некоем эстетическом явлении, а через пару лет это станет просто глупо. Да и что такое сетевая литература сейчас? Сегодня вы можете и Льва Толстого, и Битова, и Бродского читать в интернете, но они от этого не становятся сетевыми авторами.

        Конечно, группа единомышленников может создать свой литературный сайт, наподобие "Квартиры Х" Александра Касымова, и там общаться. Но это все равно будет вариант "Живого журнала", к чему, по сути, и свелась вся сетевая литература.

        РЖ: А каковы, с вашей точки зрения, отношения между ЖЖ и "серьезной" литературой?

       С.К.: ЖЖ — это полузакрытый клуб, это такая полупубличная-полуприватная жизнь, которую сложно признать полноценной формой культурного бытия. Это окололитературная тусовка, где есть некоторое количество талантливых авторов, выкладывающихся в своих текстах зачастую гораздо больше, чем того требует просто тусовочный разговор. Мне всегда бывает грустно, когда я читаю их дневники, потому что эти тексты недостаточны для существования в виде автономной книжки, но слишком роскошны для однодневного трепа. И, кроме того, здесь, как и везде в Сети, существует проблема обратной связи: читаешь симпатичный текст, а потом просматриваешь реплики по его поводу, тупые, смешные, глупые, нелепые, и становится жаль того человека, который так старался, — чего ради?

        ЖЖ хорош прежде всего возможностями, так сказать, дистанционного общения. Вообще Сеть дает возможность людям, живущим в разных странах, работать над общими проектами. Так, например, делается журнал "Крещатик". Один из лучших сайтов русской Сети, "Лавка языков", делался Максимом Немцовым во Владивостоке, а авторы этого сайта жили по всей России, многие из них присылали свои переводы из-за границы. Я пользовался этим сайтом года полтора и только потом обнаружил, где он расположен географически.

        РЖ: То есть интернет может использоваться только как вспомогательное средство? Собственно литературных функций он сегодня не выполняет?