Это моя правда

– Вот опять ты! И зачем-то еще применяешь к себе сослагательное наклонение – если бы да кабы! А зачем, Тань? Ведь все прошло хорошо… Ты жива, ты здорова. И я этому очень рад. И я очень надеюсь, что в твоей хорошенькой головке все встанет на свои места и мы будем вместе… Ты мне очень нужна, Тань, поверь. Ну вспомни, как мы с тобой хорошо жили… Мы же были счастливы по-настоящему, неужели ты ничего не помнишь?

– Отчего же? Очень даже помню. Я любила тебя, Дим. Я тебя так любила, что никого, кроме тебя, не замечала вокруг. Да я же вся растворилась в тебе, Дим… А еще я помню, как мне было больно, когда ты меня бросил. Если бы не растворилась, если бы меньше любила, было бы не так больно, наверное. Во мне, знаешь, тогда все боли сошлись воедино… И боль расставания как такового, и боль предательства, и физическая боль болезни… Не дай бог никому такое на себе ощутить… Да я жить не хотела, Дим, понимаешь? Еще бы немного, и я сдалась…

– Ну вот опять!

– Да, опять!

– Ты хочешь, чтобы я на коленях просил у тебя прощения, да? Тебе нужны эти романтические прибабахи?

– Да ничего мне не нужно от тебя, Дим.

– А мне от тебя нужно! Нужно, Тань! И что мы с этим теперь будем делать?

– Ничего не будем делать. Разойдемся в разные стороны, и все. Деньги я тебе выплачу постепенно, не беспокойся.

– Да сколько раз можно объяснять: не нужны мне деньги! Я ж просто так о них заговорил, чтобы какие-то разумные доводы привести… Ты мне нужна, Тань, а не деньги.

– А твоя нынешняя жена уже не нужна? Ты так говоришь сейчас, будто ее вообще нет! Ты разве уже развелся?

– Нет еще. Но это вопрос времени. Да я могу прямо сегодня его решить, если на то пошло. То есть для себя я все уже давно решил… Ты мне больше подходишь, Тань. И все, не спрашивай больше про мою жену, ладно? Я быстро решу этот вопрос. Мне кажется, она даже не удивится… Расстроится, огорчится, но вовсе не удивится. Пожила за мой счет, какие-то свои телесные проблемы решила, и хватит. Тем более претендовать она ни на что и не может, мы с ней брачный договор подписали… Да с новым экстерьером она быстро мне замену найдет! Так что…

– А со мной ты тоже будешь брачный договор подписывать, да?

– Нет. С тобой не буду.

– Это почему же?

– Так я с тобой и в первый раз брачный договор не подписывал… У тебя ж на лбу словосочетание «гордая порядочность» большими красными буквами написано, что ты! Нет, Тань… Я тебя любить буду. Ценить буду. Беречь буду.

– Ну да, конечно… Зря, что ли, вкладывался, ага?

– Ну зачем ты так, Тань…

– А затем, Дим. Затем, что ты и сам себя не слышишь, похоже. Не слышишь, как все это ужасно цинично звучит. И вообще… Я уже решила. Я отдам тебе все деньги, которые ты мне дал на операцию. Обязательно отдам, даже если ты будешь сопротивляться. Не сейчас, конечно, но позже. Заработаю и отдам.

– А я тебе еще раз повторяю, что деньги здесь ни при чем! Я хочу, чтобы ты правду в моих словах увидела, чтобы согласилась – я прав, тысячу раз прав! Увидела, что я честный человек, только и всего. Иногда здоровый цинизм честного человека гораздо ценнее чувственных кружавчиков какого-нибудь романтического лгуна… Который думает одно, а говорит другое. Который опутает ложными обещаниями, а сам – в кусты. То есть все равно поступает цинично, даже еще хуже. Разве не так, Тань, скажи?

– Не знаю, Дима… Прости, но я что-то устала уже от всего этого разговора. Правда устала.

– Что ж, ладно… Давай тогда так договоримся, Тань… Я сейчас уйду, а ты подумаешь над моим предложением, взвесишь все «за» и «против». Подумаешь, сможешь ли свою обиду забыть и начать все сначала. Я буду ждать твоего ответа, Тань.

– Но я же ответила тебе, Дим…

– Будем считать, что ничего не ответила. По крайней мере, я твоего ответа не услышал. Думай, Тань, думай, я жду… А сейчас мне пора, и без того уже везде опоздал… Где эта официантка гуляет, интересно? Пойду сам ее найду, рассчитаюсь…

Дима ушел так быстро, что она опомниться не успела. Видела, как он стоит с официанткой у стойки бара, как торопит ее с выпиской счета. И как потом стремительно идет к выходу, на ходу засовывая кошелек в карман пиджака. Ушел, даже не попрощался…

Официантка подошла к столику, собрала посуду на поднос. Спросила равнодушно:

– Вы что-нибудь заказывать будете?

– Да. Принесите мне кофе, пожалуйста. Американо. Большую чашку. Я посижу еще немного, вы не возражаете?

– Да ничуть… – улыбнулась ей официантка и не удержалась, посочувствовала:

– Что, не помирились, да? Мужчина такой нервный был, когда рассчитывался…

– Нет. Не помирились.

– От ворот поворот дали?

– Ну да… Так получилось.

– А так ему и надо, и правильно! Пусть о себе много не думает! А то мужики такие наглые нынче стали, совсем охамели уже! Женщин вообще за людей не считают!

– Да, вы правы, наверное…

– А хотите, я вам пирожное к кофе принесу? Фирменное? С живыми ягодами?

– Что ж, давайте свое фирменное. Отчего же нет?

Официантка ушла, а Таня откинулась на спинку стула, прикрыла глаза в изнеможении. Как же она устала от этого тяжелого разговора!