Это моя правда

– Как это никого не выберешь? – услышала Таня в следующий момент и усмехнулась про себя: так и провидицей станешь скоро! И глянула на Валентину Борисовну весело, изо всех сил сдерживая смешок.

– А что я такого смешного спросила, не понимаю? – моргнула та немного обиженно. – Чего ты вдруг развеселилась, Танюша? По-моему, это будет очень грустно, если так… А еще глупо… В наше время женихи на дороге не валяются, Танечка! Надо брать у судьбы то, что она дает!

– Может, и глупо, да… – вздохнула Таня. – Но вы сами посудите, Валентина Борисовна, ведь ситуация тоже такая… Не очень правильная…

– Это чем же она неправильная, а? Двое мужиков ее любят, руку и сердце ей предлагают, а она морду воротит: ситуация ей неправильная, надо же! И что надо сделать, по-твоему, чтобы она правильная была?

– Ну, по меньшей мере, надо самой кого-то любить… Одного из двоих… А я никого не люблю, Валентина Борисовна.

– Что, и доктора не любишь?! Ведь он тебя спас!

– Ну да, спас… Я ему ужасно благодарна. И он очень хороший человек, да. И, наверное, любит меня… Но я-то не поняла еще, люблю я его или нет! Хочу за него замуж или нет, вот в чем дело!

– Нет, вы посмотрите-ка на нее, она еще и неземной любви захотела! – отчаянно всплеснула руками Валентина Борисовна. – Только-только на свет из скорлупы болезни вылупилась, уже и любовь ей подавай, надо же! Ее такие мужики замуж зовут, а она… Обидели ее, видите ли! Да не много ли ты от своего Димы требуешь, миленькая моя?

– Мама, перестань… – предупреждающе выставила вперед ладонь Оля, грозно глядя на Валентину Борисовну. – Куда тебя опять понесло? Думай, что говоришь!

– Вот именно! Что думаю, то и говорю, и не надо меня останавливать! Я понимаю, что правду о себе слышать никому не нравится, но ты уж меня послушай, Танюша, не погнушайся! Правде всегда надо смотреть в глаза – больная баба никому не нужна, вот и весь сказ. Не ты первая, не ты последняя в этой ситуации оказалась. Да, обидеться можно, конечно, не спорю… Но и понять твоего Диму тоже можно. А если понять, то и простить, значит. А на прощение и любовь возвращается, и жизнь начинает по новому руслу течь… Что, разве не так, скажи?

– Нет, Валентина Борисовна, не так. От предательства любовь погибает, ее уже никаким прощением не вернешь, вот в чем дело. Нет, я не говорю, что нельзя простить… Можно. И даже нужно, наверное. Но снова любить…

– А ты постарайся! Чем черт не шутит, может, все и получится?

– Хм… Вы сейчас говорите как Дима… Прямо слово в слово… Мол, все же благополучно закончилось, можно и снова любить! Как пальцами щелкнуть – просто на раз-два!

– А что делать, милая? Что делать? Так наша жизнь устроена, что все время приходится в самой себе компромиссы искать. А если их не искать, то и вовсе плохо будет. Одна ведь останешься. А это ведь еще хуже, согласись?

– Мам, ну хватит! – сердито произнесла Оля, глядя на Таню с сочувствием. – Чего ты к ней привязалась, в самом деле? Ладно, меня все время лечить пытаешься подобным образом… А Таньке-то за что? Почему она должна это выслушивать, мам?

– А ты не мамкай! Ты и сама такая же глупая! – грозно повернулась к дочери Валентина Борисовна. – И тоже правду про себя слушать не любишь, только споришь да брыкаешься! А я ведь от души говорю, от сердца… Я вам обеим добра хочу… Танюша же мне как дочь… Не хочу, чтобы вы свой век одни куковали да любви неземной ждали, потому что бабий век короток, он быстро проходит, учтите!

– Мы учтем, мам. Мы все учтем… Главное, ты успокойся… Чего так раскипятилась опять? Давление ведь поднимется…

– Так вы ж меня и доводите до белого каления своим отношением к жизни! Вам ведь жить-то, не мне!

Как ангел спасения, появилась вдруг в кухонных дверях Лиза, Олина дочка. Спросила тихо, округлив и без того большие глаза:

– Вы тут опять ругаетесь, что ли? А я думала, вы чай пьете…

– Нет, что ты, мы вовсе не ругаемся! – ласково проговорила Оля, подзывая дочку к себе. – Мы действительно сидим и чай пьем… Просто бабушка говорит громко, вот и все. Правда, бабушка? – призвала Валентину Борисовну взглядом Оля.

– Да, Лизочка, да… Ты же знаешь, у меня иногда громко получается… – виновато улыбнулась Валентина Борисовна. – Садись с нами, чаю попей… Конфетку хочешь? Тетя Таня такие вкусные конфетки принесла!

Лиза милостиво дала согласие выпить чаю с конфеткой. Уселась за стол, улыбнулась Тане и выдала вдруг:

– Теть Тань, а что ты мне подаришь на день рождения? Только конфеты не дари, это нечестно будет, ладно?

– Лиза, ну как тебе не стыдно… Разве подарки себе просят? – попыталась урезонить дочь Оля, виновато взглянув на Таню.

– Просят, еще как просят! Я сама слышала, как ты бабушку спрашивала, что ей на день рождения подарить! – парировала вполне себе убедительно Лиза.

– Так это взрослые могут так поступать… А дети…

– А почему детям нельзя? Вот почему, скажи? – растопырила ладошки Лиза, возмущенно моргнув.

– А что ты хочешь в подарок, Лизочка? – деловито спросила Таня, умиляясь на эти растопыренные ладошки.