Это моя правда

А деньги и впрямь потом надо будет Диме отдать… И вообще, пора уже работу себе подыскивать, наверстывать упущенные возможности. Хотя… Она же с предложением Давида еще ничего не решила, какая может быть работа? Если она к нему уедет… Если примет его предложение…

Давид словно услышал ее мысли, тут же и позвонил. Поздоровался, спросил заботливо:

– Как ты себя чувствуешь, Танечка? Надеюсь, все хорошо?

– Да, Давид, все хорошо… Чувствую себя отлично. Вот, в кафе сижу, собираюсь кофе пить и пирожное есть. Не жизнь, а сплошное удовольствие!

– Я рад, Танечка… И я уже очень скучаю. Скажи, когда тебя ждать? Я маме своей про тебя рассказал, она очень хочет с тобой познакомиться. И все мои родственники тоже. Когда ты сумеешь все свои дела завершить и приехать?

– Не знаю, Давид… Я ведь дома только два дня. Не знаю…

– Да, я понимаю, что рано тебя об этом спрашиваю. Что не надо тебя торопить с ответом. Просто я скучаю и думаю о тебе все время. Ты мне позвони сразу, как решишь, ладно?

– Да, я позвоню… Я обязательно позвоню, Давид. Обещаю.

– И еще вот что, Танечка… Ты не волнуйся, пожалуйста, относительно переезда. Там много всяких формальностей, но все это я возьму на себя. У меня есть знакомые в министерстве абсорбции, да и в других ведомствах тоже… Все будет хорошо, Танечка. Я уже заранее везде договорился, так что…

– Давид, ну что ты… Ты же сам сказал, что не будешь меня торопить!

– А я и не тороплю… Я просто хочу, чтобы ты не волновалась лишний раз, не думала о трудностях переезда. Я очень жду тебя, Танечка.

– Да, Давид, я поняла. Я очень ценю твою заботу, Давид. Я прекрасно понимаю, что благодаря тебе…

– Ой, не надо благодарностей, что ты! Я же… Я же просто люблю тебя… И отношусь к тебе не как к своей пациентке, а как к любимой женщине. Хотя я сейчас чувствую, что и впрямь тороплю события, что разговор этот не совсем тебе приятен…

– Нет, что ты, Давид! Я совсем не это имела в виду, что ты…

– Все, Танечка, мне пора идти. Дела ждут. Ты же знаешь, сколько у меня в клинике дел. Давай, до свидания… Кофе не очень увлекайся, ладно? Крепкий не пей, воздержись пока. Не провоцируй организм на излишества.

– Ладно, не буду… Спасибо тебе, Давид. До свидания.

– Я жду тебя, Танечка… Помни…

– Да, я помню, Давид… Все, пока… Пока…

Положила телефон перед собой, вздохнула неловко. Как-то слишком уж быстро закончила разговор… Но ведь она и в самом деле еще ничего не решила!

А ведь надо решать, нехорошо заставлять Давида ждать. Это ожидание даже унижает его как-то. Он такой хороший, Давид, такой добрый… Такой… Такой…

На этом все ее мысли о Давиде и заканчивались. И это тоже было нехорошо по отношению к Давиду, ой как нехорошо! Даже настроение испортилось, правда. Хотя оно и не было на подъеме после разговора с Димой…

Надо бы Оле позвонить, вот что. Бросила ее одну в парке с аттракционами: как она Сережу домой отвезла?

Оля ответила быстро, спросила у нее возбужденно:

– Ну, чего от тебя Дима хотел? Как свиданка прошла, рассказывай? Или нет, лучше не надо… Давай лучше ко мне приезжай! Я только что с мамой помирилась, у нас снова в семье идиллия.

– А как Валентина Борисовна отнеслась к тому, что ты ходила к Тамаре?

– Да ты что, я же ей ничего не рассказала!

– Почему?

– Ой, будто ты мою маму не знаешь! Чем меньше она знает, тем меньше на мою голову ее материнской заботы сваливается! Я этой заботой по горло сыта, она у меня уже из ушей плещется. Кстати, и ты не проговорись, ладно? Приезжай, про себя все расскажешь, про Диму!

– Да, Оль, сейчас приеду… Сейчас, только кофе допью!

⁂

– … Так и поговорили, в общем… – подняла глаза Таня и улыбнулась неловко, будто ей стыдно было рассказывать о разговоре с бывшим мужем.

– Ничего себе… – тихо произнесла Оля, пожав печами. – Я от твоего Димы всего могла ожидать, но такого… Вот это разговор бывших супругов, ничего не скажешь!

– Да это и разговором даже нельзя назвать, Оль! Это Дима говорил, а я больше слушала. И даже не говорил, а нападал будто. Я поначалу так растерялась, даже не знала, что ему и ответить! То есть подходящих слов не могла подобрать.

– Да уж… Забавная ситуация! – снова усмехнулась Оля, поворачивая в ладонях чайную чашку. – Значит, так и сказал: ты должна теперь обратно ко мне вернуться? Должна, и все тут? Потому что я так решил?

– Да, так сказал – должна… – подтвердила Таня, кивнув.

– Вот сволочь, а? Да что он о себе думает вообще? Кто он такой, чтобы чего-то от тебя требовать? Да я бы на твоем месте… Да я…

– Ну-ну, остерегись со своим местом-то, разбежалась! – осторожно проговорила Валентина Борисовна, глянув на дочь. – Не забывай, что Дима ей помог в самый критический момент, денег на операцию дал! Ему, поди, тоже не с руки было такую сумму из оборота доставать, у него же бизнес! Так что ему и простить можно некоторый цинизм, чего уж…

– Да ты же опять ничего не поняла, мам! – загорячилась Оля, поворачиваясь к Валентине Борисовне всем корпусом. – Ты же слышала сейчас, что Таня рассказала! Он же не просто так просит ее вернуться, он же будто бы этого в порядке компенсации требует! И даже не стесняется, просто требует, и все!