Это мучительное пламя

– Я убедил его, что они в безопасности, – прошептал он, и лишь затем впервые перевел на Эбби свои глаза. Она всё ещё испуганно смотрела туда, куда ушел волк и немного дрожала, но он чувствовал, что она ощущала ту самую… необходимую ей безопасность. Черт подери, а ведь она совсем не изменилась. Да, сейчас её волосы были уложены иначе, на ней были вещи дороже и теперь и без того прекрасные черты лица подчеркивал макияж, но в целом она осталась той же взбалмошной девчонкой. Той же сумасшедшей и безумной чертовкой, которую он когда-то спас.

Эбигейл медленно повернулась в его сторону, собираясь что-то сказать, но встретившись с ним взглядом, на какое-то мгновение безмолвно замерла. На самом ли деле в её движениях он уловил муку и… сожаление? Или всё это ему лишь показалось?

– Всё произошло так быстро… – запинаясь, начала говорить Эбби, – …я даже не заметила, как… мне показалось, что тот малыш потерялся или поранился… вот я и подумала…

И тут он мгновенно всё понял. Дьявол, ну кончено же! Эта её всеобъемлющие любовь и сострадание ко всему беззащитному – она готова, не задумываясь, рискнуть собственной жизнью!

– Я уже как-то говорил, – внезапно разозлившись, перебил её Дарен, – иногда тебе лучше совсем не думать, чем делать это столь безответственно!

Она вздрогнула от его внезапно грубого тона. В глазах отразилась обида. И боль. Снова боль.

Черт!

Он хотел всё исправить. Правда хотел. Но её лицо вдруг изменилось: стало тверже, словно к ней вновь вернулась внутренняя сила и выдержка. Будто бы она вспомнила, что именно должна к нему испытывать.

– Не смей! – Яростно бросила она, выдержав его стальной взгляд. С грацией хищной тигрицы она подошла ближе. – Ведь уж точно не тебе говорить мне об ответственности. Это не я пропала на восемь месяцев, не сказав сестре ни слова! – Он изумленно уставился на неё, но ответить ничего не успел, потому что Эбби пошла в наступление. – Восемь месяцев, черт подери! Ты хоть подумал, какого всё это время будет Элейн?! Хотя нет, – вдруг усмехнулась она, – о чем это я, конечно же, ты не подумал! Такому Гордецу, как ты, просто не престало снисходить до обыкновенного телефонного звонка!

– Закончила? – Спросил он, удачно выбрав паузу между предложениями. – Теперь могу сказать я?

– Нет, – гневно отозвалась она, подойдя к нему практически вплотную, – потому что теперь говорить буду я.

– Ладно, – это простое слово, сказанное более, чем спокойно, заставило злость Эбби неожиданно испариться. Он видел это по её глазам и растерянности в них. Она готовилась к бою и не думала, что Дарен первым поднимет белый флаг. – Давай. Что ты хотела сказать?

Он слышал удары её сердца. Ощущал, как она начинает сдаваться под его глазами. Думал, что вот сейчас выйдет из их игры победителем, но вновь недооценил свою девочку, потому что она гордо и храбро выдержала его взгляд.

– Больше никогда… – спокойно, но уверенно прошептала она, – даже и не думай, что имеешь право кричать на меня. Я уже не та. Мы… уже не те.

Она пристально смотрела ему в глаза, и Дарен не без удовольствия отметил, как сильно его девочка выросла. Стала смелее. Умнее. Опытнее. Если раньше её упрямые выходки забавляли, напоминая обыкновенное детское бунтарство, то теперь они являлись самым настоящим вызовом. И он наслаждался каждой секундой этого мгновения.

Он не знал, что будет дальше, не знал, как сильно они переменились, и какими теперь будут их отношения, но в одном был безошибочно и точно убежден: связь – вот то единственное между ними, что навсегда останется неизменным.

* * *

Между ними всегда будет эта необъяснимая… эта космическая связь.

Эбигейл поймала себя на этой мысли, когда смотрела в его глубокие, как океан глаза. Сейчас она испытывала не ярость. Нет. Её эмоциями в эту самую минуту завладело совсем другое чувство, поглотив её целиком и полностью. Сердце учащенно забилось, и оставаться в такой непозволительной близости к нему становилось всё невыносимее. И раз от раза ещё и больнее.

Она попыталась резко отступить, но внезапно ощутила, как его пальцы сжали её запястье. Легко. Почти неощутимо. Однако Эбби всё же замерла, боясь пошевелиться или сделать слишком явный вдох.

– Ты можешь кричать, – выдержав паузу, тихо ответил он, – можешь злиться, швыряться в меня камнями или бить кулаками в грудь… я клянусь… что молча стерплю это. Я не шевельнусь, потому что буду знать, что заслужил. Но прошу… не отворачивайся от меня. – Её тело будто бы пронзила холодная сталь и, если бы она не сжала пальцы в кулаки, то не сумела бы сдержать мучительный крик. – Позволь мне смотреть в твои глаза, Эбби. Позволь снова утонуть в них. Позволь снова…