Это – наша история

Явление это появилось в конце 50-х начале 60-х годов у беспризорников и уличной шпаны, состоявшей на учете в органах милиции. Чтобы уйти от этого "обряда", можно было "откупиться" или пойти под защиту какого-либо "авторитета" в этих группах. И до той поры, пока в армию не брали ранее состоявших на учете в милиции подростков или ранее судимых, ничего подобного в армии не было.

Эти, равно как и другие удары по нравственным устоям советского общества привели страну к тому, что коммунистическая мораль была низвергнута.

Воцарилось невежество, разврат и преступность, усиленно восхваляемые и поощряемые "из-за бугра", где это расценивалось и провозглашалось как "раскрепощение" народа: мать и отец учат дочь, как избавиться от ребенка, старший – младшего, как лучше обманывать людей, женщина спивается, плодит уродов, дебилов; мужчина – живет на иждивении родителей, совершенствуясь в преступной жизни; дети беспризорные, лишены нормальной семьи.

Одним словом, много радости принесло зарубежным "радетелям" Советской власти аморальное состояние нашего общества, находившегося под интенсивным ливнем "чернухи" на нашу советскую действительность, лившуюся потоками по всем средствам массовой информации, работавшим на социалистические страны в полном соответствии с объявленными руководством США программами – проект "Истина" и проект "Демократия", в которых была сформулирована стратегия психологической войны против СССР. По мысли ее организаторов, она была призвана максимально дискредитировать социализм, лишить его привлекательности для трудящихся, отнять у людей веру в реальность его развития и перспективы в будущем.

Успешные плоды работы вражеской пропаганды население Советского Союза полной мерой ощутило к середине 80-х годов, когда самым тупым и глупым стало понятно, что идеологическая работа партии загнана в тупик, что застой, маразм и коррупция правят бал, но должной оценки этому не последовало.

Более того, а вернее, вопреки всему, появился усиленно тиражируемый лозунг: "Народ и партия – едины!". Этим воплем, как заклятьем, "управители" идеологии попытались доказать недоказуемое, ибо стало очевидным, что вбит клин не между народом и партией, а между партийной номенклатурой и рядовыми членами партии. Той ее здоровой частью, которая всегда несла и несет на своих плечах основную тяжесть политического, экономического и культурного строительства в стране.

Ни один идеологический руководитель союзного или республиканского масштаба не ответил за этот провал, за эту катастрофу, за эту диверсию, если хотите, безразлично, была ли она допущена по глупости сидевшего в высоком кресле Главного идеолога или по злому умыслу. Факт остается фактом, и квалифицировать его можно только так.

Весьма красочная иллюстрация тезиса: секретарь ЦК КП Латвии, господин Горбуновс (даже букву "с" прибавил, чтобы все увидели, что он не русский) являлся членом Правительства Латвийской Республики.

Только тогда он уже способствовал расцвету национализма и дискриминации немалой части народа Латвии, а также развалу ее экономики, обнищанию населения, колонизации политэмигрантами страны и вымиранию ее народа, прикрываясь «зонтиком» лозунга о том, что он выполняет «решения ХIХ партконференции».

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ И НАРОД.

Социальная структура государства Советов тоже претерпела значительные изменения. Еще в 30-е годы прошлого столетия в СССР появился новый тип городского населения страны – советский МЕЩАНИН.

Казалось бы, постреволюционное время создает все предпосылки для расцвета культурно-этического, морального потенциала страны, обеспечивая ему быстрый рост. Но получилось так, что, опережая все прочие направления в рост пошел МЕЩАНИН нового типа. Отличительная черта его – понимать свободу как разнузданную анархию, как синоним "все позволено".

Мещанин наиболее приспособляющееся животное из всех известных зоологии видов. А, кроме того, он страдает ницшеанским самовозвеличиванием. Каждый мещанин думает, что он – единственный, а земля его достояние.

Мещанин с невероятной ловкостью окрашивается под эпохальное понятие о верхушке человечества. В наши дни, - как говорил об этом ещё в 30-е годы Борис Лавренёв, - он утверждает себя как чистокровного пролетария. Если вы ему скажете, что он не пролетарий – он, сукин сын, обидится. Как же, так: и выкрашен с ног до головы кармином, и в глазах нечто энтузиозное, и словарь самый современный, а вы не признаете!… Я жаловаться буду, я управу найду! За что боролись?…

Мещанство – изумительный случай не только оборонительной, но и наступательной мимикрии. Опубликованную коммунистами хартию прав пролетариата мещанин немедленно полностью отнес к себе, вырвав из нее те параграфы, в которых есть неприятные слова об обязанностях. И он требует немедленного осуществления этих прав.

Обиженная обывательщина прет на большевиков грязь как из керченской сопки. Как мещанство кулаком ни дави, оно между пальцами вылезет. Оно не физический враг.