Это не мой мир (СИ)

Большего Чхолю было и не нужно. Оставшись со стражником один на один, мой друг сразу же выпрямился, задрал подбородок и, чувствуя беззащитность жертвы, нехорошо улыбнулся. Соломенношляпый не успел даже пискнуть, огромной ладонью воин зажал ему нос и рот, вторую мягко положил на затылок и резко повернул, словно открутил кукле голову. Поймал обмякшее тело стражника и оттащил в кусты, спрятав подальше от чужих глаз.

Вот так просто, без шума, без суеты. Убивать — не языком ворочать.

Внутри стояла гробовая тишина. Неверный свечой свет вырывал накрытую тканью клетку Арён и совершенно пустой коридор. Ни души. Медленно ступая, так чтобы каждый шаг получался не громче шелеста осенней листвы, Ким Чхоль подходил к дверям спальни. Хвост Дракона в его руках дрожал от нетерпения, то и дело пуская едва видимые всполохи пламени.

Воин протянул руку, чтобы отворить дверь, но та неожиданно распахнулась сама, выпуская наружу яркий свет, ослепляющий привыкшие к сумеркам глаза.

Засада!

В грудь Ким Чхоля ткнулись острые наконечники копий, не раня, но сдерживая воина. Державшие их стражники улыбались совсем так же, как сам Чхоль ещё пару минут назад.

«Я ждал тебя каждую ночь! И вот это свершилось!»

Табличка со словами генерала налилась кровью.

Как же ошиблась кухарка! Как же ошибся я, не предвидев, что нас могут ждать…

Си Чжаонянь стоял, облачённый в кожаные доспехи поверх расшитого традиционными ханьскими узорами халата. Он держал Арён перед собой как щит. У жрицы едва хватило сил улыбнуться, при виде Чхоля, но и той улыбки мне было достаточно.

— Ты что, вообще никогда не спал? Как тебе удавалось не кемарить днём? Ну хоть чуточку, ну, признайся, клевал носом, делая вид, что читаешь важное донесение?

Воин крепче сжал рукоять рвущегося в бой меча. В воздухе повис металлический запах — предвестник бури.

«Ты ошибаешься, если думаешь, что я дам вам уйти. Убить его!»

По команде генерала имперцы с силой и рёвом налегли на копья, стараясь пронзить лёгкие и сердце Чхоля, но одного взмаха воину хватило, чтоб обрубить мечом тонкие древки, а вторым ударом он воспламенил воздух вокруг. Именно этот приём он отрабатывал тогда со мной! Со стороны выглядело ещё опасней!

Си Чжаонянь оттолкнул Арён от себя, бросая её в руки стоящего позади стражника, и отдал ещё один приказ:

«Лучники, на исходную! Огонь!»

В дверях показались вооружённые луками имперцы и одновременно выпустили стрелы, целясь почти в упор. Ким Чхоль едва успел увернуться, разбил атаку Хвостом Дракона и, игнорируя генерала, бросился к Арён.

Не стерпев такого пренебрежения, Си Чжаонянь оголил меч и наотмашь рубанул воина по ногам. Лезвие едва царапнуло кожу, но пол спальни окрапился густой кровью. Я слышал, как Чхоль скрипнул от боли зубами, но упрямо продолжил игнорировать генерала.

Выдрав из рук стражника жрицу, он шепнул ей:

— Беги не оглядываясь из деревни, до самого поля, там спрячься и жди. А сейчас пригнись!

И развернувшись, Ким Чхоль выпустил рвущееся из Хвоста Дракона пламя. Сжигая всё на своём пути, оно распустилось во все стороны смертоносным цветком. Не тронуло лишь генерала. Си Чжаонянь выставил перед собой меч и рассёк огонь.

Упав на четвереньки, Арён ринулась к выходу. Жар обжигал изнутри и снаружи, не давая вздохнуть или остановиться. Не давая рассмотреть ничего вокруг.

Отбив атаку, Си Чжаонянь занёс искрящийся серебром меч над головой и сделал выпад в сторону Чхоля. Но воин уже был готов. Перехватив рукоять Хвоста, он выставил его перед собой, готовясь отбить любой удар, каким бы яростным он ни был. Но генерал и не думал нападать на воина, вместо этого он полоснул воздух у его ног и торжественно поднял меч обратно.

Я заорал! По-прежнему не слыша собственного голоса, я надрывался.

А Си Чжаонянь торжествовал, размазывая рукой по лезвию свежую кровь. Золотую кровь жрицы.

— Арён!

Я наконец услышал себя, протяжный вой горести, рвущийся изнутри. Вскочив, я было кинулся на помощь жрице, но упёрся носом в тюремную решётку.

«Эй, ты куда! Сейчас самое весёлое начнётся! Время устроить отличный пожар!»

Один из заключённых потянул меня за рукав, я хотел ударить его, но не смог: мои запястья удерживала грязная прогнившая верёвка. Я помолился небесам, чтобы она оказалась чуть крепче, чем выглядит и закинул руки за голову моему надзирателю. Повис на нём, повалил на пол и уселся сзади, продолжая сдавливать шею. Мужчина захрипел, забился, как попавшая на берег рыба. Он бил руками и ногами воздух, поднимая вверх истлевшую солому. Но бесполезно. Раздался глухой хруст. Я даже не понял сперва, сломал ли я ему шею или то треснула верёвка, но мой путь свободен. Больше в камере никого из способных оказать мне сопротивление не оказалось, наверно, поднялись на шум и отправились за факелами.

Подобрав лук и стрелы, я вынырнул наружу, соображая, в какой стороне должен быть дом генерала. Драконом, взвившийся в небо, столб дыма точно указал мне путь.