Читаем Это всё для меня… полностью

Дождинка с облачка, и ты оттуда.

Создание хрупкое, с такою нежной кожею,

Подарок дорогой, посланье Божие.


Ни на кого пока что не похож,

Но как ты мил для нас и как пригож.

Ловлю знакомое в разрезе глаз,

И кажется, ты знаешь больше нас.


2007 г.

Плёс

Мы подъезжаем, вот он, милый Плёс,

Как жалко, что опять я ненадолго.

Какой подарок случай преподнёс —

Его и ширь речную, нашу Волгу.


Я не могу без них, ну как тут быть?

Хоть на чуть-чуть вдохнуть речную свежесть,

И обо всём на свете позабыть,

И пуд проблем принять как неизбежность.


Как хорошо кругом – вода, песок…

И тишины никто нам не нарушит.

В воде мальков резвится поясок,

И плеск волны покоит наши души.


Мой милый Плёс, куда ни кинешь взор,

Везде найдёшь красивое местечко.

Тут привлекает изб резной узор,

Там под мостом впадает в Волгу речка.


Как гор твоих красива крутизна,

И манит вглубь булыжная дорога.

Кого-то вдаль уносит новизна,

А мне и Плёс опять расскажет много.


Я посижу на стареньком крыльце —

Здесь дом художника, а вот ручей, ложбинка.

Как пляшет солнца лучик на лице,

А с горки вниз спускается тропинка.


Всё это в Плёсе видел Левитан —

Реки разлив, булыжные дороги.

На берегу девичий лёгкий стан,

И лошадёнка тащит в гору дроги.


И над покоем вечным тишину,

Храм тот, что назван «Тихая обитель»,

И Волги ширь, и неба вышину,

Посмотрите – и будто ввысь взлетите!


Нам запах рыбы ветерок принёс,

Волны прибрежной шорох осторожный.

Не полюбить тебя нельзя, мой Плёс,

Ну просто сделать это невозможно!


На пристани всегда полно народу,

Сейчас красавец-теплоход причалит…

Пёс прямо из реки лакает воду.

Торговцы рыбой встали в ряд – гостей встречают.


Малыш смеётся. Как глаза его лучисты,

Вот ручки распахнул, вперед бежит!

По трапу вниз спускаются туристы,

Сейчас их тоже Плёс заворожит…


2002 г.

Экспромт

Полячка – устаревшее

Словарь Ожегова


Полячка – гордячка с букетиком роз…

Кто эти цветы к вам на праздник принёс?

Смущаясь, душистый букетик вручил

И лишь реверанс от тебя получил.


Направо, налево – одни реверансы,

Поэт преподносит готовые стансы

И, пальчиков розовых нежность вкусив,

Стоит, опираясь о клавесин.


Полячка – гордячка с букетиком роз…

Свечей жарок пыл, серебрится поднос,

Изящно выводит мотив клавесин,

И тает во рту золотой апельсин.


2005 г.

Леди Зима

Метёт, метёт… И западает в душу

Тот холодок, что ты с собой принёс.

Я миража виденье не нарушу,

Не соберу в пригоршню бисер слёз.

Лети вперёд, как белая лошадка,

Метелица, развеяв шлейфом гриву.

В сиянии миражей взыграет сладко

Тот светлый миг, который был счастливым.

Как ты добра, метель, моя подружка,

Что усыпляешь нас порой так кстати.

И ни при чём здесь теплота подушки,

Ночной уют нетронутой кровати —

Январь вручил ключей прозрачных связку

Зимы, покоя. Сказок снежный ком.

Живу досель в объятьях нежной ласки

Суровой леди за моим окном.


2006 г.

Старый замок (баллада)

Турниры, псовая охота, тени, свет.

В старинном замке исполняют менуэт.

Как плавно кавалеры водят дам.

Одна из них мила, умна не по годам.

Что ждёт её: богатство, знатных пир?

Её влекут охота и турниры.

Ей по сердцу словесные дуэли,

Когда, играя, достигают цели,

Когда на всё про всё готов ответ.

В старинном замке исполняют менуэт.


Улыбку прячет королевский фат:

Здесь ближе к полночи устроят маскарад,

Когда не различим лицом, и даже стать

Тебя гостям мешает распознать.

Кто этот юноша, в ком страсти пыл

Взгляд кроткой девы в сердце заронил?

Свет факела уводит его в тень.

Что принесёт нам завтра новый день?

Зачем преследует гость юную девицу?

А впрочем, та готова покориться.

Её пленила чувства новизна.

А может быть, богатая казна

Вскружила голову без всяческих затей

В среде факиров, карликов и фей.

На юноше богатый плащ, и дерзок взгляд,

Манеры, стать ей много говорят.

За маскою скрывается лицо,

Ну кто же он? Узнай в конце концов!

А кто та ветряница, юная девица,

Которая готова покориться?


Зал двух влюблённых встречи долго ждал.

Никто загадки их не разгадал…

В старинном замке ряженных затеи,

На стенах скрещены рапиры, пляшут тени.

Уходит осень

Берёзок трепетно коснулся и вмиг затих

Осенний вечер. Листьев шорох у ног твоих.

Неужто утром журавлиный услышу клик?

Но прячет осень за туманы свой скорбный лик.


И вот, смирившись, по-вдовьи строгий накинув плат,

Без сожаленья простилась с нами, как год назад.

Шептались сосны, кивали клёны и плакал лес,

И свет струился из звёзд зелёных с нагих небес.


2007 г.

Есенину

Я пытаюсь представить, как юный Есенин,

Затерявшись, бродил под зелёною сенью…

Целовал у берёз белоствольные ножки,

Осыпали его нежным звоном серёжки.

И в дыму голубом расцветала земля…

Шелестели листвой у дорог тополя,

Под гармошку-тальянку кипел русский пляс,

И с икон в каждом доме смотрел кроткий Спас.

И резные окошки улыбались заре.

И дремал рыжий пёс у себя в конуре.

И теснились в метель воробьи на карнизах,

И стояли леса, будто в праздничных ризах.

И над всем – свод небес, как озёрная грусть.

И всё названо это так сказочно – «Русь».


2005 г.

Венчание

Родителям своим посвящаю


Поседели с тобой. Мы с тобою совсем поседели.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
40 градусов в тени
40 градусов в тени

«40 градусов в тени» – автобиографический роман Юрия Гинзбурга.На пике своей карьеры герой, 50-летний доктор технических наук, профессор, специалист в области автомобилей и других самоходных машин, в начале 90-х переезжает из Челябинска в Израиль – своим ходом, на старенькой «Ауди-80», в сопровождении 16-летнего сына и чистопородного добермана. После многочисленных приключений в дороге он добирается до земли обетованной, где и испытывает на себе все «прелести» эмиграции высококвалифицированного интеллигентного человека с неподходящей для страны ассимиляции специальностью. Не желая, подобно многим своим собратьям, смириться с тотальной пролетаризацией советских эмигрантов, он открывает в Израиле ряд проектов, встречается со множеством людей, работает во многих странах Америки, Европы, Азии и Африки, и об этом ему тоже есть что рассказать!Обо всём этом – о жизни и карьере в СССР, о процессе эмиграции, об истинном лице Израиля, отлакированном в книгах отказников, о трансформации идеалов в реальность, о синдроме эмигранта, об особенностях работы в разных странах, о нестандартном и спорном выходе, который в конце концов находит герой романа, – и рассказывает автор своей книге.

Юрий Владимирович Гинзбург , Юрий Гинзбург

Биографии и Мемуары / Документальное