Это все психосоматика! Как симптомы попадают из головы в тело и что делать, чтобы вылечиться

Мне нравится работать с ипохондриками, но не все мои коллеги это любят. Мне же кажется, вся трагичность жизни являет себя естественным образом, когда человека охватывает беспокойство за свой организм. Ну как я могу отмежеваться от этой человеческой потребности быть в сохранности и невредимости? В годы учебы я, понятное дело, сам порой впадал в ипохондрию. Это тайна, известная всем медикам: каждый на свой манер «перебаливает» теми болезнями, которые студентом изучает в университете, – по меньшей мере в собственных ночных кошмарах.

Страх болезни – вообще-то очень распространенное явление: в среднем во врачебной практике 5–10 % приходящих на прием пациентов – это ипохондрики [68].

Что за этим стоит?

Как это часто бывает в психосоматике, за страхом перед болезнями стоит нечто более глубинное: бессознательное, показывающее нам обмолвками, недоразумениями или симптомами нечто, чего мы не осознаем. И на это мы всегда будем наталкиваться, сканируя и прощупывая себя с головы до ног на предмет психосоматических взаимосвязей.

Настоящего ипохондрика вердикт врача, обследовавшего пациента и ничего не нашедшего, успокоит, как правило, ненадолго.

Ипохондриков отличает то, что у них ощущения заменены восприятием [69]. Что имеется в виду? Наблюдая за такими пациентами, замечаешь, что они обращены в себя. Видишь, как они прислушиваются к своему организму или что-то ощупывают – кладут, например, руку на область выше сердца и «анализируют» функционирование своих органов. С одной стороны, они сконцентрированы на своем организме, очень чутко воспринимают все в нем происходящее, а с другой – их нередко отличает своего рода слепота к чувствам, и на самом деле они не очень-то ощущают, что внутри них происходит. Они находятся как бы в собственном пространстве, в пузыре, все целиком в собственных мыслях и опасениях. И до них не доходит, что говорит им врач и о чем свидетельствуют анализы. У них есть как бы альтернативная реальность, в которой существует их тело. Из-за этого окружающие не воспринимают их всерьез и нередко над ними подсмеиваются.

В раннем детстве предпосылки для развития ипохондрии создает сверхзаботливая, тревожная мать. Неудивительно, что, впитав такой опыт раннего детства, люди позднее подвержены страхам относительно своего тела, когда сталкиваются со сложными задачами или внутренними конфликтами (об этом см. во вставке «Выбираемся из психосоматической ловушки № 12»).

Постоянная озабоченность своим телом, питанием, наблюдением за работой органов и контролем над ними – это не только обращение к собственному организму, но и обособление себя от мира.

И в то же время ипохондрия связывает диффузные страхи, которые не направлены ни на что конкретное и которые есть у всех нас по отношению к жизни – мы замечаем их время от времени. В какой-то момент обращение в себя может быть полезным, но в длительной перспективе оно может привести к тяжелой форме ипохондрии.