Это закончится на тебе

Много лет моя уверенность и хорошее отношение к себе полностью зависели от того, что подумает обо мне мама: о моем виолончельном концерте, или о новой работе, или о потенциальном парне. Потом мне начало казаться, что я все-таки дошла до той точки, когда смогу пережить ее негативные или злобные комментарии. Но я была не права. Я рассказала ей о своей новой должности на работе, потому что очень гордилась собой, а она лишь ответила: «И насколько ты застрянешь на этой бесперспективной работе? У меня в твоем возрасте уже был свой бизнес». И я вернулась в самое начало: ее мнение просто убило мою самооценку.

Когда Мара поработает над восстановлением, уничижительные замечания матери будут значить для нее все меньше. Она сможет просто мысленно закатить глаза и сказать себе: «Ну вот, опять началось. Да, вот такая у меня мама», и это не станет для нее болезненным ударом.

Идем дальше…

В этой главе мы обсудили различные барьеры для сепарации и индивидуации, в том числе чувство, что вы обязаны исправить вашу нарциссическую семью, стать нянькой для вашего родителя или всерьез принимать любое его мнение о вас. Важный процесс сепарации и индивидуации в нарциссических семьях подавляется, но ему можно научиться во время восстановления — даже при наличии барьеров, которые мы обсудили в этой главе.

В следующей главе мы рассмотрим еще одно последствие воспитания в нарциссической семье, которое становится сюрпризом для многих моих клиентов: сложного посттравматического стрессового расстройства (СПТСР).

Глава 8. Проблемы с чувством собственного достоинства и сложное ПТСР

Я ходила к многим психотерапевтам, и у меня такое впечатление, что мне раз за разом ставят неверный диагноз. Мне говорят, что у меня просто депрессия или повышенная тревожность, но я знаю, что это далеко не все. Я не могу это толком объяснить, но из-за того, через что я прошла в своей сумасшедшей семье, я чувствую, что у меня просто нет сил, чтобы взять свою жизнь под контроль. И я до сих пор иногда страдаю от этого чувства, иногда оно напоминает приступы паники.

Изабелла, 41 год

Изабелла совершенно права: повзрослевшим детям нарциссов нередко ставят неправильные диагнозы. Они обычно приходят к психотерапевтам с симптомами депрессии или тревожности либо с жалобами на проблемы в отношениях. Им могут прописывать лекарства против расстройств настроения, но травмы, через которые они прошли, не лечат или даже не исследуют. Иногда так бывает потому, что психотерапевт не уделяет достаточного внимания семейной истории клиента или не имеет соответствующей подготовки, чтобы выявить детские травмы, полученные в нарциссических семьях. Но чаще всего сами клиенты не понимают, что пережитое в семье на самом деле было травмой. Я раз за разом слышу от клиентов рассказы, похожие на историю Изабеллы: они много ходили на психотерапию, но с фундаментальной проблемой так и не справились.

Что же происходит с такими клиентами, как Изабелла? Она говорила, что у нее словно нет сил, чтобы взять свою жизнь под контроль, и это чувство напоминает приступы паники. Как мы узнаем из этой главы, многие повзрослевшие дети из нарциссических семей могут страдать своеобразным посттравматическим стрессовым расстройством, ведь то, что они пережили в детстве и продолжают переживать во взрослом возрасте, — травма.

У детей из нарциссических семей развиваются негативные внутренние установки и, соответственно, проблемы с чувством собственного достоинства. Бомбардировка прочно усвоенными негативными установками, которые подрывают чувство собственного достоинства, часто приводит к заболеванию, которое называется сложным посттравматическим стрессовым расстройством, или СПТСР.