Это застряло в памяти

После полудня тётя Паня уложила старушку спать и села перебирать крупу. Лёля услышала звонок в дверь и первая поспешила открыть. Прямо у неё перед глазами возникло нечто с деревянными ножками – столик, и его нёс перед собой высокий молодой человек с такими же синими, как у тёти Пани, глазами. Коленька!

– Здрасте! Можно? Мам, я принёс.

Тётя Паня уже спешила к нему навстречу, она провела его в столовую и указала, куда поставить столик.

– Спасибо, милок. Ты поел? Я тебе там оставила. До вечера, – тётя Паня сияла.

Она пошла его провожать, они поцеловались, и она закрыла за ним дверь. Но прежде чем уйти, Коленька обернулся, с улыбкой посмотрел на Лёлю и сказал:

– До свиданья, мне мама о вас говорила.

Всё это время Лёля стояла в дверях своей комнаты. Коленьку так близко она увидела в первый раз. У неё перехватило дыхание. Почему-то эта встреча с ним её поразила. Лёля стояла как зачарованная, в каком-то оцепенении, и не могла шевельнуться, но никаких объяснений этому не находила, ни тогда, ни потом. Ни потом… Как будто издали она услышала, что тётя Паня зовёт её в столовую. Тётя Паня пристроила столик рядом с креслом у окна, где обычно сидела старушка. Застелила клеёнкой, на клеёнку постелила салфетку.

– Глянь, своими руками салфетку вышивала. Чего бабку мучить, таскать её по квартире. Стонет, значит, ей больно. Из глаз слёзы льются. Я нагрудничек из клеёнки ей сделала, обшила тесьмой, как для ребёнка, только он большой, как фартук. Сверху буду застилать полотенцем. На столик буду ставить тарелку, под неё миску с горячей водой, чтобы еда не остывала. Здесь можно и чашку поставить, а внизу, видишь полочку? Туда бумажные салфетки. Я буду рядом сидеть на табуретке и кормить её с ложечки, не спеша, не подгоняя. Вот и хорошо, культурно будет.

Лёля давно подметила эту способность тёти Пани всё делать вокруг себя уютным и удобным. Причем для всех. «Прилетала птичка, птичка-синичка, принесла творожок с клубничкой, кушай творожок, миленький дружок!» Уют и доброта.

Вечером, когда Лёля с мужем ужинали, он как-то странно на неё посмотрел и сказал:

– Чего помалкиваешь? Здесь был наш красавец Колька, знаю, был! Тоже, небось, втюрилась! Ну, чувиха, колись! Втюрилась? Чего молчишь?

– Он совсем не красавец, – спокойно ответила Лёля. – Просто у него очень доброе лицо. Коленька хороший человек.

– Ну ты даёшь! Прям философ. Кто там в древности был у них главный мудрец? Пифагор, у которого штаны на все стороны равны? Хе-хе.

Лёле иногда приходило в голову, что она вышла замуж за болвана.

По утрам тётя Паня сажала старушку в кровати, они вместе с Лёлей занимались её туалетом. Тётя Паня обмывала ей лицо и руки, причёсывала, заплетала косичку, переодевала в дневную рубаху и безразмерный халат, который сама ей сшила. На ноги надевала носки и белые детские валеночки. Лёлю отпускала. Потом начиналось шествие со старушкой в столовую, к креслу. Шествие по обычаю сопровождалось её воркованьем: «Топ, топ, топ, топ, шлёп, шлёп, дорогу, народ, бабуля идёт, ух, ух – и в кресло плюх!»

Старушка кряхтела, и тётя Паня бережно опускала её в кресло, поправляла подушки, расправляла халат, повязывала нагрудник, сверху застилала полотенцем. Приносила из кухни еду и приступала к кормлению: «Ням, ням, ешь, бабуленька, кашку, вкусную малашку, давай глотай, чайком запивай, ни капельки не проливай, вот и умница, наша разумница».

Всё это время старушка послушно, как птенец, открывала рот и смотрела в глаза тёте Пане. После завтрака она часа три неподвижно сидела в кресле, глядя невидящими глазами в окно. В полдень тётя Паня кормила её обедом, затем вела её в постель, сопровождая своими прибаутками: «…Потихоньку топ, топ, топ и в кроватку сразу хлоп, спи, бабулечка, усни, ангелы тебя храни…» Между пятью и шестью вечера процедура с перемещением в кресло повторялась, бабуленьке выдавался ужин, и тоже с присказками: «Кушай, кушай, дружок, с яблочком творожок, с яблочком сладеньким, запивай чайком…» После ужина она отводила старушку в спальню. Умывала её, переодевала в ночную рубашку и укладывала спать до утра. Лёля помогала. Выполнив дневную программу, они с Лёлей ели суп и пили чай с мятными пряниками, которые покупала Лёля, зная, что та их любит. После чего тётя Паня шла домой поспать перед ночной сменой. Лёлин муж приезжал домой около полуночи, к своей ночной «вахте» в комнате бабушки.

* * *

Заканчивался июль. Из Паланги прибыла Дора Михайловна и сразу придралась к тёте Пане:

– Ты, Панька, я вижу, опять взялась за своё. Что за нововведение – кормление в столовой? Лишь бы меньше работать. Думаешь, ты умнее всех?! Сколько раз я тебе…

Тётя Паня не дала ей закончить: