Это же я…

От моих набранных в беременность двадцати килограммов не осталось и следа. Я стала, по-моему, даже меньше, чем была, и в свои двадцать пять выглядела лет на семнадцать. Когда гуляла с Сашкой, местные бабушки качали головами: «Как же ты, такая малышка, справляешься?» – принимая меня за старшую сестру. Но мне подобная домашняя, спокойная, размеренная жизнь очень нравилась. У нас была настоящая семья с традиционным распределением ролей: мама сидит дома, папа каждый день ходит на работу (к тому времени Леша уже покинул мой коллектив и перешел на телевидение – мы решили, что будет лучше работать в разных местах). А вот когда мой декретный отпуск подошел к концу и вновь начались концерты… Вместе с этим пришли и первые новые проблемы.

Мы много раз обсуждали будущее: работать придется по очереди. Кто-то должен сидеть с ребенком. И еще более очевидно было другое: заботы по дому должны в основном лечь на мужа. Концерты снова пошли сплошной чередой, зарабатывала я больше, чем он. Конечно, вертелась, как уж на сковородке, отказывалась от поездок, стремясь как можно больше времени проводить с семьей и рискуя тем самым навлечь на себя гнев организаторов. Если между концертами оставался хотя бы день – мчалась в аэропорт, чтобы провести этот день с семьей, и потом снова в самолет. Леша вроде теоретически согласился с таким положением дел, но, как только я уехала первый раз, сразу напрягся.

Главным камнем преткновения, как это ни странно, послужил наш собственный дом. Идея оставить шумную Москву и переехать за город витала давно. Устав от толп людей, сопровождающих меня повсюду, я всерьез стала мечтать об уединенной избушке в глухом лесу, собственной пасеке и полнейшей изоляции от цивилизации. Когда мы поняли, что скоро у нас родится ребенок, принялись эту идею реализовывать.

Идея оставить шумную Москву и переехать за город витала давно. Устав от толп людей, сопровождающих меня повсюду, я всерьез стала мечтать об уединенной избушке в глухом лесу.

У меня было довольно четкое представление о том, какой именно дом я хочу. В памяти всплывали образы далекой деревни, куда меня, совсем маленькую, возила бабушка. Там я смотрела на коров, каталась на лошади, дышала чистым воздухом и отлично чувствовала себя в маленькой простой деревенской избушке. Потом родители купили дачу. Как сейчас помню, за три тысячи рублей, и долго хвастались всем родственникам, приглашая в гости. Помню, как на нашу новую шикарную дачу высадился первый десант гостей, они долго вертели головами в поисках усадьбы, а, увидев небольшую построечку, хмыкнули: «Вообще-то у нас сарай такой. Не знали, что его можно тоже назвать шикарной дачей».

В общем, мои представления о роскошных загородных постройках примерно понятны. И риелторов я попросила найти именно старый деревенский дом. Но они показывали в основном огромные коттеджи в новых поселках, и я решила, что старых домов в Подмосковье просто не осталось. Выбрала из того, что мне прислали, самый скромный и уютный домик, правда, тогда это был только фундамент и намечающийся каркас – и мы принялись строиться. В отличие от квартиры, которая оформлена в стиле хай-тек, в доме мне хотелось все сделать по-другому, создать уют. Я купила кресло-качалку, запаслась шерстью и спицами, чтобы вязать носки внукам, приобрела граммофон – в общем, сделала все, чтобы комфортно встретить старость. Можете себе представить, как я устала тогда от своей активной жизни, что мечтала лишь об одном – о пенсии. Мне нравилось, что наш дом – единственный во всем поселке, который только начинал тогда застраиваться, что вокруг – невероятные просторы, чистейший снег, деревья, речка и что можно гулять по окрестностям, ни о чем не думая. Лешу эта жизнь тоже привлекала, но если я планировала, как повешу на окна шторы, в комнату абажур с бахромой и куплю в кухню буфет – непременно с золотыми вензелями, а как иначе, – то мой муж сосредоточился на гараже. У него был мотоцикл «Урал» – белый монстр с коляской, и Леша все время мучился, куда бы его приткнуть, и вот наконец-то нашелся вариант. Леша с любовью обустраивал гараж на участке и не сомневался, что жить он будет исключительно там, вместе со своим мотоциклом, и его счастью не было предела.