Это же я…

Саша была другая. Не похожая на меня совершенно. Буквально с первых дней ее жизни я стала себя спрашивать: «Боже, как она могла у меня родиться?» Ну вот, например, такой момент: как моя мама ни старалась, она не могла лет до четырех надеть на меня ни одно платье. Мне казалось, что в этой одежде я похожа на какое-то бревно. Эти попытки нарядить меня настолько врезались в память, что я, не желая Саше такого зла, поначалу не покупала ей платья вообще. Но она с самых ранних лет мне дала понять, что розовый цвет – это ее любимый, и банты она тоже беззаветно обожает. Однажды кто-то подарил ей розовенькое платьице, и она влюбилась в него до слез. Категорически не хотела снимать, ругалась на меня и чуть ли не спать в нем легла. Тогда я первый раз заподозрила неладное и попыталась как-то примириться с тем фактом, что просторные штаны цвета хаки с карманами она вряд ли будет когда-нибудь носить. Дальше наше с дочкой различие становилось все очевиднее, несмотря на то что я всячески старалась привить ей свои ценности. Например, когда ей не было еще и года, Саша уже вовсю у меня рассекала на мотоцикле. Правда, только в «коляске» папиного допотопного «Урала», так что скорость там была, сами понимаете, небольшая. Ей это очень нравилось, она быстро научилась отличать серьезные байки от маленьких мопедов, и когда мимо нее ехала такая стрекочущая «табуретка», она говорила «Взззь», а когда большой мотоцикл – басом произносила «Ууууу». Я была уверена, что со временем она составит мне компанию в мотопробегах. Но, едва научившись более-менее шустро ходить, девочка стала нам демонстрировать, что риск – не ее стезя. Она боялась ездить во дворе с ледяной горки. И мало того, что опасалась сама, еще и меня останавливала, когда я решала приобщиться к детским игрищам и расчехляла свою верную ледянку. «Мама, не надо, – говорила она, – это опасно». Слово «опасность» Саша понимала без объяснения с самых ранних лет. Если я ей говорила, что этот предмет опасен, она ни за что на свете не согласилась бы взять его в руки. Мамы сверстников на детской площадке жаловались, что приходится прятать от детей ножи и ножницы, шпильки и иголки, а ребятишки все равно находят их и так и норовят причинить себе и окружающим какой-нибудь непоправимый вред. Стригут, например, кошку или даже сами себя. Я слушала и поражалась. Саша никогда не стремилась на своем опыте постичь, чем опасны ножницы. Обходила их десятой дорогой. А если я ей говорила: «Не ходи в эту комнату, там страшно», – она мало того что не переступала порог, еще и остальных детей просила выйти оттуда и не успокаивалась, пока не обнаруживала, что все в безопасности. В раннем детстве Саша занималась танцами, и однажды тренер дал им на занятии такое задание: «А теперь представьте, в комнату заползла змея». Дети стали бегать по всему залу и прятаться за различными предметами, которые там были, вскакивать на стулья, в общем, суетились и создавали хаос. Сашка несколько секунд подумала, а потом принялась всех ловить, строить парами и выводить из помещения. «Зачем вы устроили такую панику? – строго спросила ребят трехлетняя девочка. – Надо же просто было построиться и тихонько организованно выйти».

Саша была другая. Не похожая на меня совершенно. Буквально с первых дней ее жизни я стала себя спрашивать: «Боже, как она могла у меня родиться?»

В три года Саша уже была настоящей леди. Она категорически не хотела носиться и визжать, играя с другими детьми. Помню, мы однажды отправились на отдых и совершили небольшой круиз по морю. Войдя на корабль и увидев толпы бегающих по палубе, толкающихся и кричащих детей, моя дочь с удивлением спросила: «Мамочка, что они делают?» Сама при этом села рядом со взрослыми и принялась чинно есть фрукты, закатывая от удовольствия глаза. А потом растянулась в шезлонге и принимала солнечные ванны. Ее сверстники не могли и секунды на месте посидеть, у них словно шило застряло в одном месте, но Саша смотрела на них из-под прикрытых век и только плечами пожимала. Мне вообще очень забавно было наблюдать за Сашей, когда она находилась в компании своих сверстников. Если кто-то из детей толкнул товарища, она подходила к обидчику и говорила взрослым тоном: «Вот ты красиво сейчас поступил, как ты считаешь?» Откуда у нее это взялось – ума не приложу.