Этот берег

А ведь было чему. И часа не прошло, как отшумели многодневные дожди, раскрылось небо, хлынул свет, растекся по округе, обнажив пестрый и подробный мир. Солнце, пламенея, притягивало взгляд, глаза слезились и страдали, — а мы не думали страдать: стерев ладонью слезы и наспех поморгав, снова и снова кидали взгляд в зенит. Ясный воздух был еще насыщен влагой, отовсюду пахло волглой хвоей, пряной намокшей травой, мокрым песком, но с дальнего конца поляны, от самого спуска с обрыва уже потягивало первыми запахами мангала и костра под котлом. Как своего рода именинник, я был на этот раз освобожден от готовки: около котла с мангалом возились Владик и охранник Рома… В центре поляны, под высоким солнцем, в раскладном тряпичном кресле лежала Татьяна и сквозь темные очки читала книгу: я обратил на это особое внимание, потому что впервые видел Татьяну поглощенной чтением чего-нибудь помимо гаджета…

По самому краю обрыва, равнодушно поглядывая на приготовления Владика и Ромы, туда-сюда трусила старая собака Герта. Откуда-то издалека, стрекозой звеня над упругой водой, доносились звуки аквабайка Варвары, но и они не заглушали дробный стук и шорох капель дождевой воды, падающих с сосновых лап и веток ясеней и грабов… К нам подошла Агнесса, завернутая в шаль, — сказала мне с неудовольствием:

— Я думала, что лета уже не будет, а вас залечат до смерти. Но вот вы здесь, а лето только начинается… Как все сыро, чувствуете?.. Сыро, как зимой в краеведческом музее.

— Ладно тебе бухтеть, — перебил ее Авель. — Будешь виски?.. Правда, ты его не пьешь…

— А вот и выпью, — сказала Агнесса и, с вызовом оглядев меня, добавила: — Для дезинфекции.

Авель принес из дома стакан виски, который Агнесса, зажмурясь, выпила одним махом.

— Куда спешишь? — сказал с укором Авель. — Я думал, ты тут с нами поболтаешь, — он поглядел из-под руки вдаль, где уже посверкивали на солнце очертания аквабайка с фигуркой Варвары в седле, и спросил: — Где Герта? Что-то я ее не вижу.

— Я думаю, внизу, у воды, — ответил я. — Подбирает перловиц.

Авель сказал:

— Герта — дратхаар… Дратхаары охотятся на кабанов. Она же повадилась есть моллюсков… Но я ее понимаю. Я бы сейчас съел пару устриц, но где их взять? Они у нас неприлично дороги, да и насчет их свежести у меня есть кое-какие мысли…

Вблизи взревел, причаливая, аквабайк, и скоро на поляну поднялась Варвара, на ходу обтряхивая мокрый сноп волос.

— Видела Герту? — спросил Авель.

— Бегает внизу, грызет ракушки, — ответила Варвара, поднимаясь на крыльцо. — Скучно ей было эти дни из-за дождя, и вот — награда. Перловиц на песок намыло горы.

Варвара скрылась в доме. Мы с Авелем сдвинули стаканы. Ветер вдруг переменился, и от котла с мангалом сильно пахнуло гарью… Неподалеку раздался долгий собачий вой.

— Кажется, нашлялась и вернулась, — предположил я, имея в виду собаку сторожа, которая вот так же выла, прежде чем исчезнуть.

— Похоже на то, — согласился Авель.

Вой оборвался. Собака хрипло залаяла, потом завыла вновь.

— Нет, — сказал Авель, вставая. — Это Герта.

Он зашел в дом; вернулся с ружьем на плече. Варвара шла следом и брезгливо глядела на ружье.

— На всякий случай, — сказал ей Авель. — Герта зря не воет.

— Я вообще не помню, чтобы она выла, — сказала Варвара. — Поаккуратнее там.

— Я сам, а ты охраняй, — сказал мне Авель и направился через поляну к лестнице. Встал на нее и исчез из виду, спускаясь с обрыва к воде.

— Татьяна! — позвала Варвара. — Иди сюда, побудь со мной.

Герта продолжала выть, уже не громко, но уныло. Мы ждали чего-то. Я не заметил, как к нам вернулась Агнесса. Она спросила:

— Это Герта?

— Да, — ответила Варвара.

— Мне тоже так показалось, — сказала Агнесса…

Вой стих; похоже было, Авель нашел и успокоил Герту… Немного погодя он появился: шел к нам в тишине через поляну, разговаривая на ходу по телефону, держа ружье за ствол, как палку. Герта молча трусила позади него.

Авель приблизился и сказал:

— Она их нашла.

Варвара шагнула с крыльца, я — за ней; за нами подалась Татьяна; Агнесса оставалась на месте…

— Не надо, — остановил нас Авель. — Вам туда не надо.

Затем он громко обратился к Владику и Роме:

— Все отменяется, но остается в силе. Скоро здесь набьется разного народу; надо будет их кормить… Продолжайте.

Агнесса больно дернула меня за руку и сказала:

— Вот почему я всегда боялась иметь детей, и у меня никогда их не было, — она дико посмотрела на меня. — И это все, что нужно обо мне знать.

Она отпустила меня и пошла к себе…

Сколько бы ни миновало времени, или оно временно остановилось — все вышло так, как и сказал Авель. Полиция, прокуратора, люди из администрации района и другие, мне незнакомые, бесцельно снующие туда-сюда, неизвестно к чему приставленные и, должно быть, случайные люди, как только тела мальчиков увезли на экспертизу, — все потянулись к нам. Мы их всех кормили, но сами не ели, потому что было некогда и не до того… Герту и Татьяну заперли в доме; там было тихо. Я мельком видел Наталью с мужем, — они есть не остались и ушли задолго до темноты.