Евангелие от обезьяны (СИ)

Короче, не знаю, что я увидел в тот момент, но, видимо, что-то очень страшное, настолько, что мозг не смог увиденное принять… А ведь я могу принять многое. Я успел такого навидаться… Однажды я видел два контейнера, доверху набитые трупами. И по этим трупам ползали тощие люди, у которых ребра торчали и растягивали кожу, и собирали с трупов часы, кольца, браслеты. То есть, вы понимаете, что я имею в виду? Меня уже мало что может по-настоящему напугать. Но это – напугало.

Не знаю, что именно, не помню. В этом и фишка подобных кульбитов мозга. Ты не можешь вспомнить, потому что не должен вспомнить.

А мой мозг – он помнит коридор. Помнит, как мои ноги шли и шли там, а он все не кончался, и эти стены, они то начинали давить, то вдруг разлетались в стороны, и мои шаги… Не знаю, как описать. Там было странное эхо, как будто прямо мне прямо в уши вставили дилэй, такой звуковой эффект, который заставляет звуки повторяться. Я имею в виду, что это эхо было очень неестественное. Ненастоящее.

А потом в какой-то момент коридор исчез, и я оказался перед стеной из гофрированной жести. Чуть ли не носом в нее упирался.

Я оглянулся, но никакого коридора за моей спиной не было. Был огромный ангар, похожий на авиационный, или на клуб «Точка», когда он еще располагался напротив Ваганьковского кладбища. Я не помнил, как шел через него. То есть, понимаете, когда я оглянулся, я увидел этот ангар впервые.

И вот я стоял там, пытался понять, как меня сюда занесло и что вообще за херня тут творится. И вдруг кто-то крикнул: «Что вы тут делаете? Вы кто такой?»

Я обернулся и увидел незнакомого человека. Он был в белом халате, и еще он так держал руки, знаете, ладонями вверх. Как после операции.

Есть такой тип людей – «молодые старики». Ему, наверное, было лет двадцать восемь – тридцать. То есть ты смотрел на него и понимал, что этому парню тридцать лет, не больше. Но выглядел он на все пятьдесят. Такие люди часто встречаются среди серьезных врачей, или ученных, и еще среди юристов. Как признак касты, понимаете? Как шевроны у военных подразделений. У танковых войск – свой шеврон, у летчиков свой. А у этой касты вместо шевронов лица стариков. Даже не лица, а, как бы это объяснить, что-то в глазах, в мимике.

А вот этот «кастовый старик» подошел ко мне и спросил: «Вы курьер? За контейнером?» И я, разумеется, сказал: «Да, я за контейнером». А что мне оставалось? Сказать, мол, извини, чувак, я вообще не понимаю, как здесь оказался?

Короче, он так махнул рукой, типа – «следуйте за мной».