Евангелие рукотворных богов

- Да, - кивнул один из старых тывинов, - был там зимник, заброшенный.

- Что ж - надо и там дозоры ставить.

- Поздно, - все обернулись к Рахану, - в районе Сейбы, уж не знаю где это, Орда, тысячи три всадников.

Полторы сотни верст, все склонились над картой и Саныч указал на точку поселка.

- Вот он, зимник, - подтвердил местный тывинец, - сорок верст между поселками Сейба и Сыстыг-Хем, Бий-Хем там на много рукавов ветвится, тот район так и называли - Сорок Енисеев. Дальше дорога до Тоора-Хем хорошая, оттуда и к нам добраться без труда.

Саныч побледнел, побледнели все участники совета, вздрогнул Брат - Орда в нескольких переходах. Сила в три тысячи воинов по нынешним временам - громадная, неудержимая лавина и, после сотворенного сегодня с послами, договориться с ними будет невозможно. Это конец.

И только Ключник остался невозмутимым.

- Их нужно остановить.

- Как? Самое большее, вооружив женщин, мы можем выставить тысячу. Мы не солдаты, а это война.

- Зимник, Сорок Енисеев… Вы же умные люди. Просто нужно заново кое-что изобрести.

- Что?

Черный Дух, что заточают в латунные гильзы под пробки свинцовых пуль. Ванко, например, видел странный темный порошок, когда Рахан врачевал Стерву, видел и не знал, как он называется. Кордит. Изобретение мастеров востока, сотворенное для развлечения, но научившееся сеять смерть. Ключник улыбается.

- Порох.

- Порох… это несложно, но что с ним делать? Военную промышленность мы не создадим.

Ключник вздыхает. Он солдат. Он убивал, убивает и, скорее всего, будет убивать. Так его учили. Он умеет делать это тысячью способов - от традиционных до самых невообразимых. Он может пользоваться любым оружием - сложным образцом военной мысли и вполне, казалось бы, мирным предметом. То, на что был способен любой из элитного отряда Бонзы. А еще Ключник - мастер дверей, запоров, и последнее средство в его арсенале, его специальность, управление буйством стихии, освобожденной энергии огненных веществ.

- Промышленность не понадобится - нужно просто взорвать лед.

- Да, я понял… - Саныч теребит седую бороду, - в экспедиции, еще Тогда, проводились некоторые работы. Мы использовали для этого кое-что и оно у нас осталось. Это лучше, чем просто порох.

- Если это то, о чем я думаю, - Ключник посмотрел старику в глаза, - то это меня вполне устроит.

- Это то, о чем ты думаешь.

Детали уточнили быстро. Вместе с Раханом решили отправиться Рус и Алекс. Пленников, двадцать девять человек, оставшихся после учиненной Ключником резни, должны были отпустить, даже не так - с позором изгнать через день после выдвижения отряда. Содержимое принесенных трех тяжелых старых рюкзаков удовлетворило солдата - он подбросил в руке воскового цвета бруски и заявил, что Орда запомнит его фейерверк надолго.

- Я остановлю их, - заявил Ключник, когда приготовления закончились, - но это будет услугой.

- Услугой? - переспросил Саныч.

- Да. Взамен вы потом поможете мне и моим спутникам добраться до Белой горы.

- Я знаю, о каком месте ты говоришь - это очень далеко отсюда. Не буду спрашивать зачем тебе туда нужно, - Рахан кивнул, ведь он и сам толком не знал - зачем, - но я пороюсь в своих картах, если надо, дам проводника и помогу с припасами. Хорошо.

- Скажи мне, - после паузы продолжил старик, - даже если у тебя все получится, Орда, она сможет вернуться потом, позже, через год или два?

- Конечно.

- И что нам тогда делать?

Ответ вызовет мурашки на коже старого ученого:

- Это ваши проблемы - учитесь воевать.

В преданиях Орды сохранятся рассказы о том чудовищном дне. Когда гарцующие наездники, лучшие батыры, цвет нации, обуянные справедливым гневом на не чтящих законов гостеприимства орусов, в мгновение ока были поглощены взбесившимися водами Бий-Хема, Большого Енисея. Страшное место, Мерзлый Яр, где излучина реки упирается в пласт вечной мерзлоты и подмытый берег представляет собой высокий черный обрыв, из которого торчат грязные глыбы древнего льда, стволы доисторических деревьев и камни, этот участок Енисея станет местом паломничества и скорби целого народа. Немногие, единицы, выжившие в этом аду и сумевшие вернуться в родные кочевья, будут вспоминать, как с громом разверзся лед под копытами верных коней и фонтаны освобожденного от зимних оков Бий-Хема ударили вверх. Как торосами дыбились льдины одна на одну, сбрасывая с себя смелых наездников. И как смыкалась над тонущими черная вода великой реки, а замерзающие пальцы соскальзывали со льда и тела уносило течением. Кошмарный день. А еще те, спасшиеся, расскажут, что видели на вершине обрыва из мерзлоты страшного демона, одноглазого, желчного и хромого. Архан-шутхер - дьявол из старинных преданий, сошедший на грешную землю, будет стоять на краю кручи, смеяться, раскинув руки, и пророчествовать пришествие Тьмы.