Евгений Иванович Якушкин (1826—1905)

Для обнародования не пропущенных цензурой пушкинских текстов Якушкин выбрал наименее заметную форму — рецензию на анненковское издание. Дело в том, что появление каждого из томов этого собрания вызывало оживленные отклики в прессе. В особенности много рецензий было опубликовано в связи с выходом в свет 7-го тома собрания сочинений поэта, тем более что его издание было осуществлено в условиях общественного подъема второй половины 50-х гг. Можно без преувеличения сказать, что не было ни одного сколько-нибудь серьезного журнала, который не поместил бы отклик на выход в свет этого тома.

В течение 1858 г. цензуре пришлось просмотреть не один десяток отзывов на 7-й том анненковского издания, и они уже в какой-то мере ей примелькались. Поэтому еще одна рецензия могла пройти более или менее гладко, а то, что в ней цитировались тексты, которых вовсе не было у Анненкова. — этого российские аргусы по своему невежеству просто не заметили. Так появились на свет ответственнейшие в политическом отношении публикации Якушкина на страницах «Библиографических записок».

Пушкинские публикации Якушкина в «Библиографических записках» не были случайными ни для автора, ни для журнала, которому суждено было сыграть выдающуюся роль в истории отечественного пушкиноведения. За три года существования «Библиографических записок» (1858, 1859, 1861) на его страницах были помещены 22 статьи и заметки о Пушкине: письма поэта к брату Льву Сергеевичу (публикация С. А. Соболевского), записки Пушкина к Гоголю (публикация П. А. Кулиша), заметки о Пушкине одесского исследователя К. П. Зеленецкого, рецензии на анненковское издание Л. Н. Майкова, П. А. Ефремова, А. Н. Афанасьева и Е. И. Якушкина, три заметки М. Н. Лонгинова биографического характера, его же публикация рассказа доктора Спасского о последних днях жизни поэта, три письма Пушкина к М. Л. Яковлеву (публикация В. П. Гаевского), биографические заметки известного библиографа А. М. Лазаревского, указатель переводов произведений Пушкина на иностранные языки Г. Н. Геннади и его же список критических работ о Пушкине, положившие начало научной пушкинской библиографии, и несколько более мелких статей. Работы Якушкина в «Библиографических записках» явились органической частью этой богатой пушкинианы.

Первая работа носит название «По поводу последнего издания сочинений А. С. Пушкина» (1858, № 10. 11). Являясь по видимости рецензией на анненковское издание, она насыщена цитатами из таких произведений Пушкина, которые полностью или частично были запрещены цензурой. «Широко пользуясь эзоповской манерой, умолчаниями или зашифровкой, — пишет об этой статье известный советский пушкинист Т. Г. Цявловская, — Якушкин не побоялся дать читателям довольно ясное представление о многих вольнолюбивых произведениях Пушкина и весьма ответственных но своему политическому звучанию записях из его личных бумаг. Так, например, он намекнул на оду «Вольность», привел два стиха из послания декабристам в Сибирь, напечатал запись Пушкина о беседе его с П. И. Пестелем (скрытым под буквой «П.», но достаточно прозрачно разъясненным в сноске), план «Русского Пелама» с именами декабристов и пр. Наряду с этими фрагментами рукописей, препарированными с большим искусством и тактической ловкостью, Якушкин привел полностью и ряд таких стихотворений поэта (неизвестных или известных в иных редакциях), которые были безгрешны в политическом отношении: эти публикации маскировали общую направленность его статьи, имея в то же время самостоятельную фактическую ценность».^{172} Однако вывод, к которому приходит Т. Г. Цявловская, по нашему мнению, не вполне убедителен. Она пишет: «Многие места из статьи Якушкина утверждают нас в мысли, что первая попытка печатной пропаганды политической лирики Пушкина в России после смерти Николая I исходила из стана декабристов, вернувшихся из Сибири (за границей этим были заняты в те же годы Герцен и Огарев). Это были те же самые декабристы, которые были первыми читателями, переписчиками и распространителями вольной поэзии Пушкина за тридцать пять-сорок лет до того».^{173} На самом деле пушкинские материалы на страницах «Библиографических записок» исходили уже от представителей другого, младшего поколения, и в этом как раз сила и огромное значение эстафеты передовой общественной мысли. Конечно, нельзя отрицать тот факт, что некоторые тексты Якушкин получил от Пущина; известно также, что собирание «полного Пушкина» он начал по совету старого декабриста. Однако и Пущин свои воспоминания о Пушкине написал по настоянию Якушкина, так что здесь влияние было взаимным. Общая же причина высокого уважения и интереса редакции «Библиографических записок» к творчеству Пушкина, в особенности к его вольнолюбивым произведениям, объясняется далеко не только непосредственным воздействием вернувшихся из ссылки декабристов; причины тут гораздо более глубокие.