Evgeniy_Ivanovich_Naumov_Smeyuschiysya_Peliken

Вдруг понял, что сам в камне отражается. И о таком диве слышал Айван: привозили торговцы белые плоские камешки, только маленькие, и каждый в них собственное отражение мог увидеть. Будто в воду смотришь…

Потрогал камень – холодный, даже обжигает. Собак подозвал – и собак в камне увидел. Сначала они рычали, на камень бросались, потом притихли и повизгивать тихонько начали.

Айван внимания не обращает – скачет, пляшет, кувыркается, очень развеселился. Вокруг камня побежал! Обежал, повернулся и вдруг остолбенел от ужаса. Вместо юноши на него смотрел из камня страшный старик! Морщинистый, согнутый, белые волосы из-под шапки выбиваются. Пристально смотрит, будто сказать что-то хочет. Потом медленно поднял руку и погрозил пальцем!

Айван захрипел – в горле сразу стало сухо. Собаки насторожились: хозяин зовет. Подбежали к нему. И тут совсем непостижимое увидел Айван в камне – собачьи скелеты! Бегают вокруг старика, зубы скалят. Тут и старик оскалился. Может, улыбнулся он, да Айван со всех ног бежать бросился. Долго бежал, пока в снег не упал без сил… Отдышался, глянул назад – камень вдруг под землю ушел. Из отверстия снежный столб взметнулся!

Поехал Айван дальше. Ничего не думает. Даже себе боится признаться, что на том старике была его, Айвана, одежда.

Вот ты и вернулся!

Под защитой Серого орла

Айван побеждает в споре

– Нотайван! – услышал он ласковый голос матери и вернулся в детство.

Сегодня отец поведет его на лед залива и покажет, как охотиться на лахтаков. Маленький гарпун, который сделал его отец, лежит у полога, рядом с просохшими за ночь торбасами.

Еще не разлепив веки, торопливо высунул руку наружу и пошарил, отыскивая драгоценный гарпун. Несколько мгновений пальцы хватали пустоту, и он снова, на этот раз по-настоящему, проснулся. Лайнэ в праздничной одежде сидела рядом и гладила ею по голове. За всю ночь не сомкнула глаз!

– Сын мой, – сказала она. – Вот ты и вернулся!

Расширенными глазами он посмотрел на Лайнэ, потом перевел взгляд на Татая и Аинку, которые тоже ласково улыбались ему. Айван сел и молча зарылся лицом в мех на кухлянке матери. Та обняла его слабыми дрожащими руками.

– Не думала я…

Айван сразу поверил в то, что нашел родителей, едва услышал свое полное имя: Нотайван. Ведь помнил, что когда-то и где-то звали его не Айван, а немного иначе!

Дедушка Ненек рассказал ему, что он пролепетал это короткое имя, когда его спросили, как зовут, наверное, потому, что не мог полностью его выговорить. Во сне часто слышался ему материнский голос, называвший другое имя. И вот теперь он услышал этот родной голос наяву! Дедушка Ненек рассказал правду и направил его по верному пути.

А Яри точно указала, где ему остановиться: в шатре на краю селения. Не зря смотрела она тогда таким странным взглядом. Видно, и правда, многому научилась у рэккенов.

– Сынок, – тихо сказал Татай. – Значит, пощадили тебя враги?

– Вырастили и воспитали меня, – улыбнулся Айван. – Не враги они, а хорошие люди.

– Как могут враги быть хорошими? – развел старик руками. – Всегда говорили нам отцы: враги – нехорошие люди. После войны с ними оленей лишились, теперь на берегу тоже живем, горе мыкаем.

– Но ведь войну вы начали!

Отец лишь укоризненно покачивал головой:

– Говоришь ты как враг. Хоть войну и мы начинаем, а виноваты в ней всегда другие. Нет, враги несут нам только горе, слезы и страх!

Как бы в подтверждение его слов Айван тоже почувствовал страх: снаружи донесся тревожный гул многих голосов. Схватив из рук Аиики одежду, кое-как натянул ее и выскочил из шатра. За ним бежала Аника, хотя отец кричал вслед:

– Не ходите, дети! Онкой под землю Солнце утянул и вас захватить может…

В селении ярко пылали костры. Выкрики, заунывное пение» гулкие удары шаманского бубна, лай и вой собак слышались…

– Солнце, вернись! – прорезал общий плач пронзительный голос шамана Кыквата.

– Горе нам, горе! – откликнулись женщины.

– Куда пропало Солнце? – спросил Амек.

– Его украл Онкой! – еще пронзительнее закричал шаман и после зловещей паузы добавил: – Идут холод… голод… смерть!

Такое Айван и в своем селении видел, когда исчезало Солнце, но сегодня почему-то особенно тоскливо было на душе – неизвестно, чем закончится Большое камлание.

– Они идут сюда! – прошептала Аинка. – Бежать тебе надо…

– Почему? – спросил юноша, хотя и знал это.

– Во вражеской одежде ты. Мужчины могут напасть.

Айван промолчал. Они стояли возле деревянного столба Серого Орла. Рядом была сложена большая куча дров. Вчера, когда он распрягал собак, ее не было! Значит, уже приходили помощники шамана, заранее готовили все для Большого камлания. След его нарты видели и нарту тоже, в снегу спали собаки – а у Татая упряжки не было.

«В селении и так знают…», – подумал.

Под звуки шаманского бубна от костров приближались темные фигуры.

Аинка была испугана, но не показывала вида – подавшись вперед, напряженно вглядывалась в темноту. Айван невольно залюбовался ею, забыв об опасности, – хорошая у него сестренка!

Она схватила его за руку и потащила прочь.