Евпатий Коловрат. Последний герой Древней Руси

Откуда взялась эта версия под пером ариографа — неясно. Возможно, из желания сделать историю Евпраксии более приемлемой с точки зрения православного вероучения, безусловно осуждающего намеренное самоубийство.

Примечательно, что автор текста «Повести», которым являлся православный священнослужитель, не видит в кончине княгини основания для ее осуждения, более того, в том же абзаце он величает ее благоверной. Строго говоря, языковая конструкция «услышала — исполнилась горести — бросилась» может говорить не о намеренном самоубийстве, а о смерти, последовавшей вследствие обрушившегося на человека несчастья, и слово «бросилась» (в другом варианте — «ринулась») означает не сознательное движение, а то, что в современном нам языке называет аффектом.

Отметим, что мотив добровольной смерти жены вслед за супругом содержится и в другом памятнике древнерусской литературы — «Повести о Петре и Февронии Муромских», созданной почти одновременно с «Повестью о Николе Заразском», в 40-х годах XVI века.

«В то время, когда преподобная и блаженная Феврония, нареченная Ефросинией, вышивала лики святых на воздухе для соборного храма Пречистой Богородицы, преподобный и блаженный князь Петр, нареченный Давидом, послал к ней сказать: “О сестра Ефросиния! Пришло время кончины, но жду тебя, чтобы вместе отойти к Богу”. Она же ответила: “Подожди, господин, пока дошью воздух во святую церковь”. Он во второй раз послал сказать: “Недолго могу ждать тебя”. И в третий раз прислал сказать: “Уже умираю и не могу больше ждать!” Она же в это время заканчивала вышивание того святого воздуха: только у одного святого мантию еще не докончила, а лицо уже вышила; и остановилась, и воткнула иглу свою в воздух, и замотала вокруг нее нитку, которой вышивала. И послала сказать блаженному Петру, нареченному Давидом, что умирает вместе с ним. И, помолившись, отдали они оба святые свои души в руки Божии в двадцать пятый день месяца июня»[104].

Гибель княгини Евпраксии — символ отчаяния, охватившего русские земли перед надвигающейся грозной бедой.

Мужчины могли рассчитывать умереть сражаясь, не думая о смерти, но для женщин этот путь был закрыт. Из летописи мы знаем, что во время последнего штурма Владимира в феврале 1238 года супруга князя Юрия Всеволодовича вместе с дочерьми и снохами приняла постриг в Успенском соборе, готовясь к неизбежной смерти от рук завоевателей.

Рязанская княжна была одинока. Возможно, в детстве она слышала рассказы о гибели великого Константинополя, а потому острее прочих поняла ужас гибельного нашествия. Другим еще предстояло осознать его.

Глава 8 БИТВА ЗА РЯЗАНЬ

Убийство князя Федора Юрьевича и его свиты подвело черту под любыми попытками договориться с монголами. Началась война. Прежде чем перейти к рассмотрению собственно боевых действий, оценим, какими силами располагали стороны.

Как уже говорилось выше, Батый привел к границам Рязанского княжества далеко не все силы, задействованные в Великом Западном походе. Небольшая часть монгольских войск осталась в Волжской Булгарии, обеспечивая окончательное покорение этой страны и отвлекая на себя внимание великого князя Владимирского. Еще одна группа, в составе примерно трех туменов, была выделена для действий в половецких степях. Таким образом, для агрессии против Руси в распоряжении Батыя оставалось 90—100 тысяч воинов.

Рязанское княжество не относилось к числу наиболее населенных русских земель. В целом численность его жителей можно оценить в 200–250 тысяч человек. Приграничное расположение княжества, воинственный нрав его князей и обитателей способствовали тому, что численность дружинного сословия здесь была несколько выше, чем по Руси в целом, на что обратил внимание еще Д. И. Иловайский. Рязанские дружинники имели опыт степной войны и прекрасно знали местность, на которой сосредотачивались монголы. Общую численность рязанских войск с учетом подошедшей подмоги из Мурома можно оценить приблизительно в 8—10 тысяч человек.