Еврейская мудрость. Афоризмы, притчи, изречения

У одного раввина был способный ученик, которого раввин обучал, пока тот и сам не стал настоящим знатоком Торы. Ученик переехал в другой город, учился там еще несколько лет и так хорошо изучил Талмуд, что стал его великим знатоком и законоучителем. Прошло несколько лет, и однажды на постоялом дворе он встретился со своим старым наставником раввином. Тот был очень рад, назвал молодого раввина своим гостем и попросил хозяина в его честь подать лучшее вино и угощение. Хозяин удивился и спросил:

– Принято младшему почитал старшего, почему же ты поступаешь наоборот?

Раввин ответил:

– Этот юноша – мой ученик. Первые свои знания он получил от меня и благодаря мне достиг большой учености. Поэтому я никогда не забуду его и поэтому я так рад его видеть.

Хафец Хаим «Открою уста свои в притче»

Достойный вид смирения – смириться перед своими наставниками, мудрецами и праведниками, что идут верным путем. Ученик думает: «Они – повинуются Всевышнему и любят Его», – поэтому почитает их, а себя принижает. Это хороший вид смирения, потому что он думает: «Благодаря скромности я буду приближен к мудрецам, и я буду учиться у них, они наставят меня и проведут по путям Всевышнего». Другой хороший вид смирения – смириться перед своими учениками и помогать им в учении, умному и глупому – объяснять по уму, добродушно и настойчиво, пока не поймут. Учитель не должен говорить: «Как же объяснить ему, чтобы понял, если голова его тверже камня?» Нужно объяснять раз за разом, не спеша и доходчиво, пока не поймет. Все знают и ты знаешь, как был награжден рабби Прейд, который одному ученику повторял объяснение четыреста раз! Но есть и третий достойный вид смирения – учиться вместе с начинающими и спрашивать у них то, что неизвестно тебе. Не говори: «Как же мне учиться у них? Ведь они знают меньше меня!» Ибо об этом сказано: «Я набирался ума от каждого, кто учил меня».

Орхот цадиким. Врата смирения

Каждый день и час прилагай к учению усердие и размышление – и будет у тебя жизнь и почести, и увидишь плоды дел своих в этом мире, и воспитаешь в себе все добрые качества, какие только есть в этом мире.

Орхот цадиким. Врата Торы

Лентяи склонны к безделью, поэтому им л тяжелы заповеди, и их душам трудно изучать Тору Они убегают из дома учения, чтобы найти место, где можно отдохнуть. Они дремлют в синагоге, потому что сказано: «Лень клонит в сон», – что естественно для человека. Но царь Шломо (Соломон) предостерег нас: «Стоит лишь немного поспать или подремать, или полежать без дела – и не заметишь, как придет бедность твоя».

Лентяй оправдывает свою лень. Он говорит: «Телу полезно отдыхать, чтобы восстановить силы. Имея силы, человек способен на многое». Ленивец любит слушать пустые разговоры. Он говорит, что от этого он умнеет. То есть он старается оправдать свое неучение тем, что исполняет заповедь.

Орхот цадиким. Врата лени

Был такой случай. Двое заспорили о том, можно ли рассердить Гиллеля.

– Уж я-то выведу знаменитого учителя из терпения! – говорил один.

Побились об заклад в четыреста зуз. Было это в канун субботы, Гиллель собирался мыться. Подошел тот, кто собирался рассердить его, к двери дома Гиллеля и закричал:

– Кто здесь Гиллель? Кто здесь Гиллель?

Оделся Гиллель, вышел и спросил пришедшего:

– Что тебе угодно, сын мой?

– Хочу спросить тебя.

– Спрашивай, дитя мое, спрашивай.

– Отчего у вавилонян головы неправильной формы?

– Сын мой, – сказал Гиллель, – важный вопрос задал ты мне, и я отвечу: оттого, что у вавилонян нет хороших повивальных бабок.

Спрашивавший ушел. Но через некоторое время вернулся и снова закричал:

– Кто здесь Гиллель?

Оделся Гиллель и вышел к нему.

– Чего хочешь ты, сын мой?

– Хочу задать вопрос.

– Спрашивай, сын мой, спрашивай.

– Отчего у тармудян глаза больные?

– Важный вопрос, сын мой, задал ты мне, и я отвечу: оттого, что они живут в песчаных местностях.

Ушел спрашивавший, но вскоре вернулся и закричал:

– Кто здесь Гиллель?

Оделся Гиллель и вышел к нему.

– Что угодно тебе, сын мой?

– Хочу задать вопрос.

– Спрашивай, дитя мое, спрашивай.

– Отчего у апракийцев ступни широкие?

– Важный вопрос задал ты мне, сын мой, и я отвечу: оттого, что они живут среди болот.

– У меня еще много вопросов, но боюсь рассердить тебя.

– Спрашивай обо всем, как пожелаешь, и я отвечу!

– Тот ли ты Гиллель, которого величают князем израильским?

– Да.

– Пусть же не будет много тебе подобных в Израиле!

– Почему, сын мой?

– Потому что из-за тебя я потерял четыреста зуз – мне не удалось тебя рассердить.

– Будь же впредь осмотрительней. Ты не раз четыреста зуз потеряешь, а рассердить Гиллеля тебе не удастся.

Сефер га-Агада. Гиллель Старший

Вышел в годы римского владычества указ, запрещающий евреям заниматься изучением Торы. Некий Папус бен Йегуда, видя, как рабби Акива продолжает по-прежнему устраивать собрания и всенародно преподавать Святое учение, спросил его:

– Рабби! Неужели ты не боишься гнева императора?