Еврейский Белосток и его диаспора

Однако этот золотой век резко прервался в июне 1914 года после убийства эрцгерцога Франца-Фердинанда и его жены в Сараево. Белосток, как и десятки других городов и местечек в черте оседлости, уже в августе был захвачен немецкой армией. Не сопротивляясь оккупации, евреи приветствовали немцев как своих освободителей. Избавившись от ограничений царского режима, евреи приняли сторону немецких оккупационных сил, и это позволило им впервые провести свободные выборы и вывести на поверхность подпольные сионистские, социалистические и культурные организации.

Илл. 9. Портрет одного из классов новой школы для еврейских девочек, открытой в Белостоке после революции 1905 года. Из архива Института иудаики YIVO, Нью-Йорк

Как вспоминал еврейский писатель и философ Симон Равидович, в Белостоке произошел еврейский культурный ренессанс[280]. С помощью своих сестер он лично основал три начальные школы на иврите, а при содействии известного журналиста Авраама Хершберга Равидович создал первую в городе Академию по подготовке учителей иврита[281]. Благодаря этим новым школам, литературным обществам, газетам, общественным и благотворительным организациям евреи построили удивительно сложное, сплоченное и разнообразное гражданское общество. А включив в него выборные должности, они создали структуру, напоминающую виртуальное Еврейское государство.

Однако первоначальная эйфория по поводу этих культурных возможностей быстро угасла, поскольку война затягивалась, и тысячи людей вынуждены были покинуть свои дома. Евреи Белостока оказались поглощены насущными потребностями в еде, одежде и жилье. Поскольку немецкие и российские войска боролись за отвоевание территории, мирное население Белостока сильно пострадало. К 1918 году тысячи людей были убиты, а вся экономическая инфраструктура всего региона лежала в руинах[282]. Еврейская больница, а также многие учреждения, синагоги и школы, построенные еврейскими поселенцами за предыдущие полвека, были полностью разрушены бомбардировками и боевыми действиями. Однако вклад евреев-мигрантов в Белосток не канул в Лету. Когда в 1918 году евреи взялись за восстановление своей общины, они приняли во внимание усилия своих предшественников, изменив не только контуры еврейской жизни в этом городе, но и саму суть развития нового многоэтнического Польского государства в спорном приграничном регионе.

Заключение

Песах Каплан, редактор Dos пауе lebn («Новая жизнь»), самой тиражной идишской газеты в межвоенном Белостоке, однажды воскликнул в передовице:

Белосток! Мои чувства к тебе вызваны не только местным патриотизмом, [ибо] Белосток уникален благодаря безграничной неутомимой энергии его населения… [В результате] везде, где есть несколько белостокских евреев, сколько бы их ни было, они немедленно организуются в колонию, [чтобы поддерживать] связь с другими белостокскими общинами и своим любимым местом рождения[283].

Слова Каплана отражают позицию, преобладавшую среди многих белостокских евреев в межвоенный период: хотя их родной город был замечательным, они также являлись частью более крупного транснационального сообщества, связанного общей преданностью Белостоку. Еврейская миграция, превратившая Белосток в XIX веке из маленького городка в крупный промышленный центр, опять же изменила границы еврейской общины города. Евреи из Белостока, покинувшие город в ответ на экономический спад или насилие и переехавшие в другие части мира, стремились сохранить связь с городом, места, текстильная промышленность которого, общественные организации, культурные движения и политические партии сформировали их взгляд на мир. По утверждению Каплана, Белостокские евреи, живя за границей, проявляли неизменную преданность своему бывшему дому, снова превратив город в образование, напоминающее колониальную империю с аванпостами по всему миру.