Еврейскiй вопросъ

Еврейскiй вопросъ существовалъ бы и тогда, если бы всѣ евреи повернулись спиною къ своей религiи и перешли-бы въ какую-нибудь изъ господствующихъ у насъ церквей, или если бы даже человѣчество покончило со всякими религiями. Я утверждаю даже, что въ такихъ случаяхъ объясненiе наше съ евреями чувствовалось бы какъ еще болѣе понудительная потребность, чѣмъ оно чувствуется и безъ того. Крещеные-то евреи и были тѣми, которые безъ всякой помѣхи проникали во всѣ каналы общества и политическаго сожительства. Они снабжали себя какъ бы паспортомъ, и съ этимъ паспортомъ протискивались даже туда, куда правовѣрные iудеи следовать за ними не могли. Изо всего, чему до сихъ поръ могли научить насъ факты, а также и изъ самой природы дѣла, я заключаю, что если бы были только iудеи по племени, и уже не оставалось бы вовсе iудеевъ по религiи то мозаическая прокладка нашего народнаго базиса осколками того, нѣкогда существовавшаго, народца, сдѣлала бы еврейскiй вопросъ толѣко еще болѣе жгучимъ. Мозаика въ кладкѣ нашихъ современныхъ культурныхъ народовъ или, другими словами, проникновенiе расоваго iудейства въ пазы и щели нашихъ нацiональныхъ жилищъ, чѣмъ совершеннѣе оно будетъ тѣмъ скорѣе поведетъ къ отпору. Невозможно, чтобы это тѣсное соприкосновенiе могло совершиться безъ того, что-бы мы тотчасъ же не почувствовали, какъ несовмѣстима съ лучшими нашими стремлѣнiями эта прививка свойствъ iудейской расы къ нашимъ состоянiямъ.

Итакъ, еврейскiй вопросъ лежитъ не столько за нами, сколько передъ нами. Во всякомъ случаѣ, что касается религiи, — это, преимущественно, дѣло прошлаго; что же касается расы, то это въ высшей степени важный предметъ настоящаго и будущаго. Фантазiи о внемiровомъ царствѣ потусторонностей и о потустороннихъ влiянiяхъ cоcтавляютъ главный матерiалъ религiй. Тамъ, где видятъ дѣйствительность въ ея правдѣ и неприкрытую фантазiей, тамъ эта главная составная часть религiи отходитъ на второй планъ, а значенiе различiй и противоположностей, цеплявшихся просто за несуществующiе фантазiи, отпадаетъ. Но что не блекнетъ, а напротивъ выступаетъ со всею свѣжестью натуральныхъ красокъ, это — тѣлесное и духовное своеобразiе народовъ и имъ оплодотворялись и тѣ ложные религiозные фантастическiе образы и получали отличавшiй ихъ характеръ. Въ этомъ смысл? и религiи, какъ воплощенiе свойствъ характера и настроенiй, сохраняютъ поучительное значенiе.

2. Во всемъ последующемъ, говоря объ iудеяхъ я употребляю это названiе въ его натуральномъ смыслѣ, тъ.-е. разумею подъ этимъ происхожденiе и расу. Между всѣми свойствами iудеевъ религiя или склонность къ определенной религiи есть лишь одинъ изъ элементовъ, и въ отношенiи къ остальнымъ значитъ не очень много. Iудей, такъ сказать, реформатъ, модернизирующiй свою религiю, и желающiй очистить ее отъ более грубаго cуевѣрiя, или даже iудей спинозистическiй, пытающiйся перевести свою религiю на языкъ философiи, или iудей, выдающiй себя за атеиста и не признающаго никакой религiи, который хотѣлъ бы выкроить ее, такъ сказать, по научному, — вся эта игра въ дѣйствительности ничего не стоитъ, и, главное, ихъ расовыхъ свойствъ даже ничуть не ограничиваетъ, не говоря уже томъ, чтобы она ихъ парализовала. Напротивъ того, во все, что они заимствуютъ изъ духовныхъ сокровищъ другихъ народовъ вносятъ они свой племенной, неотъемлемо присущiй имъ, образъ мыслей. Въ главномъ пунктѣ они — iудеи какъ и другiе, и ихъ освобожденiе отъ, грубаго суевѣрiя дѣлаетъ ихъ моральныя качества только замѣтнѣе и еще дѣятельнѣе. Но въ моральныхъ то качествахъ все и дѣло, какъ скоро речь идетъ о сношенiяхъ и о сожительствѣ съ другими народами. В общественномъ сожительстве играетъ роль весь человѣкъ, а не то или другое вѣрованiе. Вся же совокупность расовыхъ свойствъ обнаруживается въ поступкахъ и должна быть изучаема какъ въ исторической всеобщности, такъ и въ поступкахъ отдъльныхъ лицъ. Характеръ народовъ познается изученiемъ хода жизни народовъ, какъ характеры отдѣльныхъ лицъ изученiемъ теченiя жизни единицъ. Типы характера животныхъ продлежатъ въ нравахъ и обычаяхъ различныхъ животныхъ видовъ. Нравы и обычаи племенъ человѣческаго рода отвѣчаютъ тому же порядку, и только по степени выше. Поэтому естественнонаучный способъ разсмотрѣнiя умѣстенъ и здѣсь. Его достаточно, по крайней мѣрѣ, для грубаго фундамента, и нужно только пополнить изслѣдованiемъ, которое давало бы надлежащiй отчетъ и о влiянiи культуры. Но такъ какъ и сама культура есть созданiе, воздвигнутое на почвѣ природы, то все будетъ находиться въ согласiи, и каковы первоначальные природные инстинкты, таковы будутъ и культурные плоды, изъ нихъ созрѣвающiе. Эта къ животнымъ свойствамъ примыкающая связь съ природою простирается до того самаго, что можно бы было назвать идеаломъ. Отмѣнно эгоистическiй народъ имѣетъ и cоотвѣтсвующiй идеалъ или, лучше сказать, соотвѣтствующаго идола. Онъ хочетъ заставить всѣ народы служить своему изысканному эгоизму, и всюду и всегда держалъ себя соотвѣтственно этой цѣли.